Читать Ты мой - Вера Окишева

Пролог
– Ты пожалеешь, что выжила, слышишь?
Меня кто-то тряс так сильно, что в мозг будто иглы впивались. Больно, сука, до ужаса. Я глухо застонал, с трудом разлепил глаза. Кто этот самоубийца, что решил меня потрясти? Я не яблоня! Я не мог понять, что со мной. Меня словно грузовик переехал!
О, точно! Грузовик! Я вдруг вспомнил ту девушку, что, как слепая, вышла на проезжую часть, на красный светофор прямо под колёса грузовика! Вот дура! Еле успел её оттолкнуть! То-то медикаментами пахнет. Видимо, я в больницу угодил из-за этой полоумной курицы.
– Я обещаю тебе. Ты пожалеешь, что выжила!
Опять меня трясут. Да что такое-то! Вот я сейчас открою глаза, да как выскажу этому отморозку! Будет знать, как великих спасателей трясти, когда они спят! Чёрт, что ж так больно-то? Всё тело ноет, а глаза как песком засыпало. Но я упорный, я всё же поднял веки, даже предвкушал, как втащу наглецу по нахальной роже, но вдруг увидел того, кого столько лет искал. Да, он очень изменился. Чертовски сильно возмужал, но это точно был Алекс, мой друг. Мой лучший друг, который тряс меня с перекошенным яростью лицом и угрожал? Даже страшно стало. Что я ему сделал? Это же он меня бросил, растворился в утреннем тумане, ни словом не обмолвился, что сваливает из нашего района. Я так хотел его увидеть, так жаждал спросить, почему он мне ничего не сказал, и вот мы встретились, а он…
– Молись богу, чтобы не попасться мне на глаза – убью!
Отбросив меня на подушку, Шаманов развернулся, а я… Чёрт, у меня даже сил нет встать! И всё что я мог – это протянуть к нему руку и хрипло прошептать: «Алекс». Шаманов на миг остановился и очень медленно повернулся. Его взгляд резал меня леденящей душу ненавистью! Всего миг и бывший друг покинул палату, а я так и остался лежать с протянутой рукой. Да к демонам всё! Что за сцена из дешёвого фильма? Я что, реально готов был его умолять остаться? Хотя да, хотел, чтобы понять, за что он меня так ненавидит? Это же я должен на него обижаться, это он меня бросил. Сука такая. Собака сутулая. И чего теперь? Я виноват во всём? И… и чего это он ко мне как к бабе обращался? «Выжила» – я же не ослышался?
– Больной на голову ублюдок, – сердито прошептал и положил руку на живот. Ненавижу его! Столько лет мечтал найти, поговорить. Вспомнить детство. А он. Тварь.