Роман приехал очень быстро – я даже не успела промерзнуть. И хоть еще стоял август, ночи были холодные и стоять на ветру у подъезда в тонком пиджачке и юбке, не прикрывающей даже колени, показалось мне плохой идеей. Я волновалась. Если бы кто знал, как я в тот момент волновалась, представляя, что Роман приехал и мне нужно что-то ему говорить, как-то объясняться. Я ведь никто ему, даже не любовница, и не имею никакого права на ночные звонки. Не имею права просить его приехать.
А если узнает муж? Степа был неплохим человеком, несмотря на то, что с людьми сходился тяжело, и многие мои друзья еще с юности не приняли его. Но мне всегда было плевать. Я любила своего мужа и рвала без сожаления дружеские связи. Но сейчас, глядя на россыпь огней ночного города, вид на который открывался с холма, где стоял дом Аленки, я не могла сдержать дрожь при мыслях о другом мужчине. Как я могу любить двоих одновременно? Почему я не могу уйти от мужа, если уж случилось так, что я увлеклась другим?
Я вспоминала наши с Романом первые поцелуи – жадные, нетерпеливые, словно мы не могли насытиться, словно не было в этом мире ничего важнее, чем та страсть, которая бросала нас в объятия друг друга. Мы несколько раз пытались разорвать этот порочный круг, делали вид, что ничего не произошло, не говорили об этих поцелуях. Я пыталась не ревновать, глядя, как он начинает ухлестывать за одной из наших коллег – но тот роман так и не развился, хотя девушка была явно не против. Роман потом сказал, что пытался забыться, но так и не объяснил, почему у меня на глазах. Костенко вел себя иногда просто ужасно, но я почему-то прощала ему и невнимание, и то, что он ни разу не попытался завести серьезный разговор о будущем. Кажется, он не верил в то, что наши отношения могут развиться во что-то серьезное.
Вспомнился наш давний разговор в тот день, когда он впервые поцеловал меня, утащив под лестницу. Он иногда вел себя, словно подросток, и это безумно злило. Мы взрослые люди, и решать наши проблемы должны по-взрослому, а не делать вид, что ничего не случилось.
Случилось.
Моя жизнь катится к черту, словно поезд с обрыва, а этот мужчина продолжает делать вид, что все нормально.
Тогда я попыталась выяснить, что Костенко думает обо всем этом, что значит для него наш флирт – ведь задолго до поцелуев под лестницей он вел себя очень странно. Носил мне кофе – твердо запомнив, что я люблю доппио без добавок, подвозил иногда с работы, в обеденный перерыв звал в японский ресторанчик, располагавшийся рядом с нашим офисом… Делал комплименты и ненавязчиво предлагал свою помощь, если горел какой-нибудь проект, а я сбивалась с ног от усталости.
