— Аааааа!— господи, помоги. Едва руль не выпускаю из рук, услышав полный боли вопль. До больницы еще километров пять, возвращаться в ближайшую уже тоже не вариант. Сейчас пока вернусь, пока объеду все кольца, потеряю еще больше времени.— Аааа, помогите.
— Что? Что там? — я пищу? Я пищу, как Ивашкина матушка. Блин. У меня поджалось все, что только может поджаться. Паника накрывает с головой. Что делать то? Что делать?
— Я в туалет хочу. До одури. Ааааааа. Остановите. Мне срочно надо.
— Эй, ты там потерпи, а? Ну ноги там скрести как-то, я не знаю. Тут ехать то осталось, — боже, что я несу? Какие ноги? Мамочка. Как страшно то. Боже.
— Не могу. Это потуги. Рожаааааю. Тормозите, — приказывает мне проклятая заноза. Легко сказать, я же ослеп от страха. Заезжаю в какой-то проулок, совсем не соображая, останавливаюсь под знаком “остановка запрещена”. Ха, вот сейчяас мне только ПДД вспоминать. Оббегаю машину. Она лежит раскорячившись, а вокруг пустота и ни души.
— Трусы с меня сними, ну что встал? — она кричит и слава богу. А то бы я уже упал на асфальт и начал сосать большой палец. Если не сойду с ума, уже будет счастье. — Да сними ты их, мать твою.
— Ага, а ты на меня заяву потом...
— Снимай трусы, дурак, — рычит милашка, скалит зубы. И сейчас она похожа на загнанную в угол волчицу. — С меня, придурок, — вопит, глядя как я идиотничю, и начинаю с себя стягивать брюки. Точно, мне то зачем. С нее надо снять. Это же из нее сейчас полезет дитя тьмы.
Вцепляюсь пальцами в кружевную резинку. Боже, боже. Я стану импотентом, после того, что вижу. Мама, мамочка. Хочется орать и биться в истерике. Но... стягиваю с себя куртку. В два прыжка подбегаю к пассажирской дверце. Коньяк. Сейчас бы глотнуть. Плевать, что я на ЗОЖе, тех пор как меня жена бросила. Вовке обещал. Сейчас бы, да не глоточек. Тогда я вообще соображать перестану, а мне нельзя.
Дорогой напиток обжигает руки. Какая никакая дезинфекция.
— Аааааа!—орет чертовка. Извивается на сиденьи. А я... Боже. Зачем я смотрю туда, откуда лезет на свет новый человечек?
— Аааааа! — Ору я, протягивая руки к ... Я не хочу, господи. Я хочу домой, к Вовке. Я...
Маленькое липкое тельце вываливается в мои подставленные руки. Девочка. Крошечная. Вся в крови и белом твороржистом чем-то, отвратительном и мерзком. И пуповина синими кольцами на сиденьи моем, которое я наверное сожгу вместе с чертовой тачкой сразу, как только избавлюсь от ужаса. Руки действуют отдельно от разума. Как там надо? Малышку за ноги, хлопнуть по попе. Баба молчит, пока... Завернуть в мою куртку. Ее я тоже сожгу.
