Я молча проглотила не озвученный упрёк.
Ты его так любишь? опять на меня уставился, с нажимом массируя ступню. Я попыталась вернуть себе ногу, но парень усилил хват, мне этого не позволив.
Мы вместе и... начала было.
Любишь? потребовал ответа жёстче.
Мне стало не по себе. Разговор не нравился совершенно:
Это тебя не касается, отрезала привычной манерой.
Значит, нет! безрадостно, кривовато ухмыльнулся, уличая взглядом.
Сам спросил, сам ответил, как ему хотелось и было удобно.
Тогда почему такая покорность и услужливость? продолжил допрос.
Сам знаешь. Уже понял. А я и не скрываю! отчеканила, устав от разборок. Я его любовница, этим всё сказано!
Значит, за деньги?
Да, шлюха. Ну что, хочешь ещё со мной дружить по-соседски?
Сколько?
На мой непонимающий взгляд пояснил:
Сколько ты стоишь?
Было желание ударить, но разве за правду бьют? Тем более, я сама раскрыла карты, а он всего лишь уточнял деталь.
Тебе не по карману, не нашла ничего более умного.
Откуда тебе знать, что я могу себе позволить, а что нет? прищурился недовольно. Если твой сорит баблом, не значит, что другие, кто при деньгах, это должен делать. Что если я, запнулся и с тихим, едким смешком продолжил, скрытый миллионер, а живу на окраине в однушке, потому что мне и так нормально?
Даже смешно стало от такого расклада, только хмык мой горечью отдавал и неожиданно в глазах резь появилась.
Круто, что ты непритязательный! пыталась выбраться из ямы, куда себя загнала. А я вот избалованная и люблю шик.
Поэтому тоже в этот дом приехала жить? уличил сосед.
Развлечения ради, выдавила улыбку, молясь, чтобы разговор закончился и наконец приехала спасительная машина.
Парень задумчиво пыхтел, по моему лицу глазами шаря, пока не остановился на губах. Они, к слову, болели. После аварии и когда облизывала обветренные губы, в уголке щипало неприятно.
У тебя губа разбита, чуть виновато обронил Тимур и попытался пальцем коснуться раны. Я торопливо голову отклонила:
Не тронь! Сколько повторять? пригвоздила укоряющим взглядом. Он ответил упрёком, но вели бой всего пару секунд, а потом я утонула во властных руках. Не знаю, как он это сделал, но в пару движений я оказалась впечатанной в дерзкого соседа. Такого огромного, горячего и крепкого. Мою ногу толчком оставил в покое, а меня за грудки к себе дёрнул и тьма безжалостная накрыла, как болото утопленника: ни дышать, ни думать, ни видеть, даже от ужаса ощущения отключились.
