Читать Царевна-Лебедь с Золотой Горы - Сергей Соловьев

Улыбнись на прощанье 

ПРОЛОГ

Громадный лось нёс свою хозяйку по лесу, переступая через упавшие деревья, продираясь мощным телом через сучья бурелома. Ветвистые рога помогали раздвигать густые ветви часто стоящих в лесу деревьев. Ильда погладила голову сохатого, её неутомимого скакуна, ставшего теперь таким сильным. А ведь когда она получила совсем маленького лосёнка в дар от сына излеченного ею рыбака, и не думала, что он через несколько лет станет настоящим повелителем леса. Карий, так она назвала сохатого, тогда только кормился молоком из её соски, всюду бегал за ней на своих смешных ножках-веточках. Девушка поправила под войлочной шапкой растрепавшиеся волосы, и подколола заколкой свои непослушные серебристые локоны, задумчиво перебирая конец длиннейшей косы. Она не была седа, нет, но и не была из этих краев, дальних и дремучих лесов рядом с Оумом. Её мать, как она сама говорила, гостила тогда в сыром Гандвике…

***

Мика работала веслом, что было сил, стараясь покинуть ненавистную Варту как можно быстрее. Она иногда оборачивалась, тоскливо смотря на песчаный плёс, где неподалёку стоял еще родительский старый дом. Её кожаный челн был крепок, колени ее опирались на мешок с шерстью, брошенным волхвом Хиндом, и в ушах женщины всё звенели его злые слова:

— Убирайся, и не смей возвращаться сюда больше!

Мика лишь сглатывала горькие слезы, которые всё катились из её глаз. Надо было быть злее, все говорила она себе. Попыталась же она зачем-то спасти роженицу, которая уже мучилась два дня. Видела ведь, что уже не жилица, а взялась, не перемогла себя. Хотя сначала гнала этого глупого мужа из своего дома длинной жердью.

— Проваливай, сразу бы звал, теперь всяко умрёт! Боялся меня, так чего пришёл? — кричала она ему.

— Ты же можешь помочь, ведунья, ты же чтишь Заветы! Вот, это всё тебе! — и он вывалил на траву двора кипу бобровых шкурок.

— Я да, — тяжело вздохнула женщина, многое могу, да не всё, — глухо сказала Мика, подняв на мужчину свое красное от злости лицо, — попробую…

Она осмотрела покрытое испариной лицо женщины, которую муж положил на лавку, и все стоял рядом, сжимая в бессилии кулаки.

— Иди к своей родне во двор, ты только мешаешь мне, — сказала она, доставая свои инструменты из лучшей бронзы, лежащие в кожаной суме.

Ведунья ладонью почувствовала жар роженицы, прикоснувшись к её лбу, и только в отчаянье сжала губы.