ПРОЛОГ
— Ненавижу! — и я тут же получил хлёсткую пощёчину. Но моя девушка — уже бывшая — на этом не остановилась.
— Я терпела тебя целых два месяца!
Сочувствую. Какой долгий срок. Не стоило тратить на меня время.
Я стоял вразвалочку, расслабленный, а она ядовитым огнём извергалась, как древняя лавина.
— Все вы, мужчины, одинаковые! Словно под копирку вас выпускали…
Ого, не знал, что мужчин на фабрике стругают. Надо будет маму спросить название сей организации, чтобы знать, откуда я вышел.
— Ну, ничего, — продолжала она, махая перед моим носом пальчиком с жутко-синими ногтями, — ты ещё узнаешь, что это такое — страдать. Однажды и ты побываешь в моей шкуре, идиот чёртов.
На прощенье она показала мне средний палец, а я вернулся к работе. Нет смысла думать и переживать о ней. Пф… Сегодня одна, завтра другая. У женщин свои заскоки.
***
— Вероника, обслужи столик!
Я покосилась на единственного посетителя, затем продолжила неторопливые движения тряпкой по поверхности барной стойки.
— Моя смена закончилась.
— С тобой ничего не случится. Алина застряла в туалете, а человек кушать хочет.
— Надраться он хочет, а не кушать! — я бросила тряпку под стойку, в пустое ведро и взяла меню. Сделала шаг, затем остановилась и повернулась к Руслане. — В следующий раз не принимай на работу беременных.
— Три месяца назад эта шлюшка не была беременной, — зло откликнулась хозяйка и подтолкнула меня в зал, мол «иди уже».
Ненавижу такие моменты. И это тогда, когда все мысли были о выставке в центре дизайна Artplay. Руслана умела подлить дерьма в бочку с мёдом. И посетитель этот у меня в печёнке сидел.
— Выпивка кончилась, — заявила я, едва дойдя до его стола.
— Ника, ты же знаешь, я немножечко…
— Если бутылка коньяка — это у тебя «немножечко», Рома, то представляю, что ты имеешь в виду под словом «множечко», — сквозь зубы проговорила я. Ни сколько от злости, сколько для того, чтобы Руслана не заподозрила, что этот тип — мой бывший парень с сегодняшнего дня.
Он схватил меня за руку. Я обратила внимание, как исказилось лицо Русланы.
— Ника, любовь моя, скажи, что вчера ты пошутила.
— Нет, своего решения я не поменяю. Всё кончено, Рома.
— Ты разбиваешь мне сердце, — жалостливым тоном, от которого я онемела, произнёс он.
На глаза навернулись слёзы, чёрт… я же любила этого здоровячка! Но с меня хватит!
