Арка шестнадцатая
Обрыв
Место действия: Южный континент
Настойчивый стук в дверь маленьких детских кулачков и
писклявый голос взывали к развалившемуся в постели разумному,
стараясь его разбудить. Вот только я проснулся с первым стуком и
все последующие удары в дверь, казалось, били целенаправленно по
черепу, а писклявый голос тупой ножовкой резал слух.
– Хватит тарабанить, – я кое-как привстал с кровати и
пожалел, что вообще пошевелился. После вчерашней пытки, по
недоразумению названной тренировкой с фаронами, мне вечером
хотелось забраться в тёмный угол и притвориться ветошью. И кто же
знал, что эта прихоть всенепременнейше исполниться и,
проснувшись, я превращусь в ожившую ветошь с единственным желанием
не двигаться лишний раз. Но надо вставать с кровати, и начинать
новый день. Чтобы подготовиться к завтрашнему, где пыток будет в
сто раз больше.
Вчера прошла обычная совмещённая тренировка, где
фехтование и отработка ударов занимала треть всего времени. Моим
спарринг-партнёром лишь изредка был Клаус – матон, ответственный за
обучение новичков. В эти короткие промежутки Клаус мне доходчиво
объяснил, что с посохом я вообще не умею обращаться. Настолько
доходчиво, что на моей морщинистой коже морковно-розово-серого
цвета яркими блямбами сияют фиолетовые синяки.
Со дня возвращения из поездки в Магнар прошло двенадцать
дней, когда я узнал о взрыве в мастерской. Все улики указывали на
заряженный моей маной кристалл, но академия замяла происшествие. На
следующий день после приезда я встретился с Хубаром и
передал обширный список заллай, которые академия хотела
заказывать минуя контроль благородного дома. Церковник пообещал
передать ответ о трёх выбранных заллаях, но до сих пор этого не
сделал.
– С добрым утром, господин Ликус, – тарабанившая девочка
широко улыбнулась, стоило мне открыть дверь.
– Если сегодня доброе утро, то что же будет завтра? – я
случайно проговорил мысль вслух, предвкушая завтрашнюю
тренировку, на что Ула задумчиво захлопала зелёными глазками.
– Завтра будет ещё лучше! – выпалила малышка и махнула
головой, взъерошив тёмно-русые волосы. Рядом с входной дверью на
стуле стоял тазик с чуть тёплой водой. Всё это принесла в комнату
Ула. Детский труд – это не самое лучшее, что есть в этом мире. Но
какой выбор? Она сирота и невольник, отрабатывает хлеб и кров, да и
работу ей дают не шибко сложную.
