Читать Жизнь цвета неба - Юлия Горелова

Всё началось поздней осенью, когда жёлтая и красная листва шуршала под ногами. Погода была тусклая, и напоминала мне что-то грустное, заставляла меня ностальгировать по лучшим моментам моей жизни. Каждый осенний день мне снились сны, в которых был уют и беззаботные вечера. Иногда складывалось такое ощущение, что это сценки из моего будущего.

Сегодня я проснулась в четыре утра и увидела, как темно за окном, которое забыла закрыть на ночь. По-моему, я уснула очень рано, из-за усталости. Вчера был напряжённый день, полностью посвящённый учёбе. С утра читала книги, записывала конспекты, учила домашнее задание. А потом что-то заставило меня закрыть глаза. Иногда бывают такие напряжённые дни, когда я не в состоянии сделать что-то, кроме домашнего задания. Я просто сижу весь день дома и ни о чём не думаю.

Сейчас лежу и смотрю, что происходит за окном. Сильный ветер ласкает деревья, срывая последние листья, которые аккуратно опускаются на землю, вырисовывая странные картинки. Тучи очень густые и тёмные, почти что чёрные.

Переворачиваюсь на живот, зарываюсь лицом в подушку и вспоминаю всё, что может вызвать улыбку на моём лице. Помню, как однажды мама принесла мне в кровать горячий чай с фирменным малиновым пирогом. Это был зимний вечер, тогда я сильно заболела. Она постоянно пыталась быть рядом со мной, рассказывала мне истории из своего детства. Мне всегда было интересно слушать её истории, которые наполняли моё сердце теплом.

Потом вспоминаю: мама сидит напротив меня, хохочет, и всё потому, что я неряшливо ем. Мы сидим в уютном кафе, где подают пахнущее печенье, которое моментально тает во рту.

Но не все моменты бывают хорошими. Вдруг вспоминается предновогодний вечер, когда я захожу в комнату, и вижу, как мамочка, рассматривая какие-то фотографии, плачет.

– Ма, что случилось? – растерянный детский голос задаёт вопрос.

Было так больно видеть, как слёзы стекают по её щекам. Видеть заплаканную её, так яростно пытающуюся радоваться жизни. Это очень больно.

Сейчас я знаю причину тех слёз. К сожалению, мой родной папа, которого я едва ли помню, умер, когда мне было четыре года. Я помню неточное очертание его лица, слегка помню его голос, который искажён на самых последних кассетах с ним. Но лучше всего помню тот день, когда мы поехали на побережье океана, где он щекотал меня так сильно, что под вечер я была уже не в состоянии даже идти. Папа очень сильно любил меня, и ещё сильнее – маму.