Ветер исполнял
душераздирающее соло на водосточных трубах, плохо прибитых кусках черепицы и
жестяных крышках мусорных баков. Ливень самозабвенно отбивал ритмы в окна, карнизы
и козырьки над воротами —
призрачными порталами в шумящие листвой дворики. Раскаты грома, как вишенка на
торте, венчали беснующуюся симфонию разгневанной природы. А вспышки молний,
подобно прожекторам на сцене, нагнетали драматизма буре.
И среди всего этого безумного действа, то
ли вторя стихийной музыке, то ли противопоставляясь ей, печальной одой
разносился плач младенца. Надрывный, громкий, заслуживающий внимания — это уж
точно.
И он его получил.
С первым уроком жизни ребенок справился на
отлично. Его заявление миру о себе и своих потребностях было услышано. Это ли
не победа для крошечного кулька, оставленного на пороге храма пресветлой богини
земледелия, процветания и плодородия.
Шаркающие шаги, звук отпираемых тяжелых
засовов и удивленные голоса. Подкидыш моментально затих, стоило ему поймать добрый
взгляд.
— Да что же это за безобразие делается? —
глядя на серьезно поблескивающие глазки-бусинки, проворковала статная женщина в
светлых одеждах. — Разве можно бросать таких ангелочков?
Сморщенный кнопка-носик стал ей ответом,
будто младенчик тоже считал подобное верхом безумия. Кулек чихнул, а иерохонта
Церцилия — старшая жрица богини-матери Пшенки со вздохом подумала, что нынешняя
находка не что иное, как знак на ее неистовые молитвы. А раз так, детку не
только стоит оставить при храме, но и воспитать как собственное продолжение.
— Церцилия, все ли в порядке? — послышался
обеспокоенный голос дежурной матушки.
— Волей богини заблудшая душа нашла у нас
свой приют, — отозвалась Церцилия, прижимая притихший сверток к груди и
затворяя массивную дверь.
— Святые поля! Да как же это возможно, —
всплеснула руками дежурная. Она близоруко щурилась и все пыталась спрятать
обширные телеса под крошечным зонтом. — Молодежь! — покачала головой: —
Настоящая мать никогда не бросит своего ребенка.
Церцилия нахмурилась:
— Лутриана, богиня милостива ко всем
страждущим. Судьба женщины, пошедшей на подобное, требует молитвы за ее
благополучие и успокоение.
За разговорами они достигли светлой и теплой
залы, где пахло воском и травяным сбором.
— Ох-ох, — посетовала Лутриана, доставая
из ледника кварту молока. — Давненько под наши двери не подкидывали младенцев.
