И чего мне дома не сиделось?
Вот зачем я попёрся в эту трещину?
И почему эта огромная тварь продолжает меня рассматривать, но не
атакует?
Да-да, я сорняк на горе, просто грибочки тут рассматриваю, а
армия нежити из твоих собратьев, ящерка, низких уровней – просто
мои добровольные помощники.
И зомби со скелетами тоже. Я их нашёл на дороге.
Фух, похоже, новая магия сработала. Он улетел и не обещал
вернуться.
***
Я не люблю 10 октября.
Да, по документам это мой день рождения, но одновременно это
день смерти моих родителей. Глупо такое праздновать.
Кроме того наступили выходные, делать мне было нечего, так что я
отправился к людоящерам уже вечером девятого числа.
В браслете имелись еда, вода, ваза Чудоры, душ и пара вещей для
ритуалов и моей безопасности, но в остальном браслет я
подчистил.
Для начала я использовал два планшета, чтобы замерить время, а
так же проверить качество заготовленных мною свитков телепортации
из простого рулона свиточной бумаги и своей крови.
Через час по времени трещины, я вернулся в реальность. В нашем
мире прошло всего 2 минуты и 13 секунд. Последние можно списать на
вход и выход, так что разница около 30 раз.
Блин, а трещина, если верить Вороне, старше моего отца. Дед её
оставлял сыну для тренировок, но тот предпочитал ухлёстывать за
одной красивой девочкой практически всё свободное время. Если бы
Ефросинья Петрова, что стала Чудорой, сама узнав про это местечко,
сбда не захотела, пространство было бы вообще нехоженным.
А так я был второй и теперь третьей-четвёртой «группой», что
здесь побывала.
Прорыв тут невозможен, трещину сразу после её возникновения
оградили одноразовыми артефактами, что превращает в фарш абсолютно
любого монстра, вышедшего без человеческого сопровождения.
Однако по записям время тут изначально текло 2 к 1. В момент
входа моих родителей, тогда учеников академии, отдыхающих на
каникулах, было 4 или 5 к 1. Они тогда были впятером и напоролись
на Пешку, от которой сбежали при помощи группового свитка.
Полезли сюда уникумы на первом году обучения, так как одна
мечтала побывать в трещине, другой в неё влюбился, третий был его
другом, а ещё две сохли по моему папаше, хотя на тот момент его
звали «Киром Платоновым», простолюдином, а этот особняк «съёмным
жильём». С легендой у него было туго, определённо.
