Психологи в один голос твердят, что все любовные истории начинаются одинаково, а вот заканчиваются по-разному. Хочу возразить! Вряд ли на вас скидывали кресло с девятого этажа, а потом пытались добить еще торшером…
— Эй! Фью-ю! — раздается свист сверху. — Живая там?
— Ты — козлина чокнутая! — начинаю верещать, едва появился дар речи. — Я сейчас поднимусь и воткну тебе это в задницу! — махаю штативом, некогда бывшим частью светильника.
— Давай! Квартира сто пятнадцатая! — доносится голос сверху.
Сволочь! Надаю по башке! — бью кнопку вызова лифта, притаптывая от нетерпения.
Чудом не угробил. Просто чудом! Все еще ужас испытываю от грохота, раздавшегося буквально в трех метрах. Подскочила, отпрыгнув козой горной, и прижалась к стене… Придурок! Во мне все кипит злостью. Я живо вообразила, как выглядит идиот, и чем он руководствовался, скидывая сверху свое барахло.
Ожидание и реальность — несовместимые вещи. Позвонив один раз звонком, и пнув дверь, уже кричу:
— Открывай, скотина!
Замок щелкнул и на пороге возник высокий парень, с внешностью молодого Бреда Пита. Задумчиво оглядел с ног до головы, покосился на «палку» в руке.
— Заходи, недобитая, — разворачивается и просто уходит внутрь.
Ничего себе заявочки! Смело делаю шаг в незнакомую обстановку. У меня ж типа «оружие» есть! Чего бояться?
— Это она? — поворачивается ко мне второй субъект и темные глаза обшаривают, как предыдущие.
Ох, елки-моталки! Где таких делают? Этот красавчик не хуже. Но двое на одну — не честно! Начинаю пятиться к выходу и упираюсь спиной в чью-то грудь.
— Заметь, ты сама пришла, глупышка!
Не успеваю пикнуть, как в шею вонзается жало иглы, мелькнувшее за секунду до этого.
— А-э-э-э-а-а-э, — пытаюсь сформулировать мысль… Качает в разные стороны, с эффектом легкого опьянения.
— Рыженькая. Ты уверен?
Они это обо мне?
— Да хоть малиновая! Для пешки — не важно, — говорит блондинчик.
Я тут, вообще-то! — хотелось мяргнуть, но слова не выходят, а снова блею овечкой.
— Ничего, кстати, хорошенькая! Хочешь, махнемся?! Я тебе Кассандру отдам!
— Ладью за еще не нюхавшую пороха пешку? — в голосе удивление.
— Не забывай, что любая пешка — может стать ферзем! А ладья — точно нет. И быстро она пришла в себя, — темноглазый шатен склонился, разглядывая впритык, даже дыхание докатилось до лица.
