— Милая, просыпайся. — Мама активно трясла меня за
плечо, стараясь разбудить из всех сил. — Ну же, родная, через
полчаса наша станция.
Нехотя разлепила глаза, упираясь сонными глазами в
верхнюю полку купе. Меня раздражало все в этом поезде, особенно
непрекращающийся стук колес об металлические рельсы. До последнего
надеялась, что мама передумает уезжать. Мы могли найти способ
справиться и выжить. Но мама твердо решила вернуться в родные края
к единственным оставшимся в живых родственникам.
Как бы я хотела остаться в городе, где родилась,
училась и собиралась поступать в институт. Мне пришлось оставить
все в прошлом, чтобы начать новую жизнь. Мама тоже хотела остаться
в Краснодаре, но обстоятельства складывались против нас.
Чуть больше года назад мы узнали о болезни
отца. «Рак, четвертая стадия, неоперабельный», – загробным
голосом сообщил врач. Диагноз звучал как приговор. Но моя мама была
не из тех, кто сдается. Мы потратили все накопленные средства и
даже продали квартиру, чтобы спасти жизнь любимого человека или
хотя бы продлить ее. Зарубежная клиника, экспериментальные
методики, знахари – к кому только не обращались. В какой-то момент
отцу и правда стало лучше. Он снова улыбался, стал больше
двигаться, мечтать... Это было затишье перед бурей. Его не стало
три месяца назад. Мы с мамой остались без поддержки и опоры, а еще
практически нищими. Маленькая съемная квартира и несколько сумок с
вещами и книгами – вот и все, что у нас осталось.
Я только недавно узнала, что все это время нам
помогал мамин брат, мой дядя. Благодаря ему мы прожили два
спокойных и сытых месяца, я смогла окончить школу. А вот на бал
выпускников не пошла, не могла видеть столько радостных лиц, когда
сама едва сдерживала слезы. Отец мечтал побывать на моем выпускном,
увидеть, как я получаю аттестат. Я искала его лицо в толпе
родителей, хотя и понимала, что это глупо. После выпускного мой
дядя помогать не мог или не хотел. Вернее сказать, он предложил нам
переехать в его дом, в родные края. Мама не стала сопротивляться,
так как осталась без работы и ее здоровье сильно пошатнулась из-за
стрессов, а я не стала усложнять нашу жизнь еще больше. Наверное, я
понимала, что превратилась в обузу. Восемнадцатилетие –
особый праздник, и до него оставалась всего пара недель, а до
поступления в институт два месяца. Если бы у меня не получилось
поступить на бюджет, то ни о какой учебе речь не шла бы, но добрый
дядя Мурат предложил свою помощь. Сам, без просьб мамы он пообещал
позаботиться о нашем будущем. Удивительно, учитывая, что последний
раз мы виделись на похоронах дедушки, когда мне было пять лет. Мама
на это ответила лишь: "Так принято по законам Кавказа".
