Снег крупными белыми хлопьями ударялся о стекло вертолёта.
Мощные порывы ветра швыряли нашу крылатую птичку из стороны в
сторону и было такое ощущение, что мы не просто пролетаем по краю
бушующего в горах снежного бурана, а находимся в самом его
эпицентре.
Я вцепилась в кресло с такой силой, что пальцы побелели от
напряжения и сердце в груди забилось с бешеной силой.
Стало страшно не на шутку. Но я, как могла, пыталась взять себя
в руки.
Что подумает обо мне Дэвид? Скажет, что я совсем трусиха.
Ну уж нет!
Бросила на мужчину короткий взгляд. Он был полностью
сосредоточен на полёте. Приборы на панели управления тревожно
мигали и показывали какие-то цифры. Я в этом, конечно же, ничего не
понимаю. Дэвиду виднее – он ведь пилот. Но чувство непонятной
тревоги всё сильнее заполняло каждую клеточку моего тела, обнимая и
сдавливая его холодными щупальцами страха.
Внезапный резкий порыв ветра швырнул вертолёт в сторону, и я ещё
сильнее вжалась в кресло, когда борт накренился влево под приличным
углом. А потом послышался противный треск и сильный толчок. Нас
затрясло с ещё большей силой.
– Чёрт! – выругался Дэвид и резко дёрнул штурвал в другую
сторону, пытаясь выровнять крен вертолёта.
Я посмотрела на него широко распахнутыми от страха глазами и
спросила хрипло:
– Что это было?
– Кажется, у нас проблема... Держись! – крикнул он, когда
вертолёт вновь мотнуло в сторону, и я снова услышала треск
лопастей, в этот раз ещё более сильный. А потом наш вертолёт вдруг
стал резко пикировать вниз.
– Что происходит? Мамочки! – взвизгнула, зажмурив инстинктивно
глаза.
– Твою ж, мать! – выругался Дэвид, начал нажимать какие-то
кнопки на панели. – Сиэтл, приём… Это борт «Браун-157», у нас
повреждения. Мы падаем. Слышите меня? Сиэтл?
Как падаем? Куда падаем? Он что, шутит?!!!
Мои мысли заметались в истеричном припадке.
Господи, неужели мы сейчас разобьёмся?
Нет, я ещё слишком молодая, чтобы умирать! А как же моя учёба и
моя работа мечты? Нет, я определённо не хочу умирать.
Господи, да что происходит?! Это же не правда?! Я не
хочу-у-у!!!
– Держись, Алекс!
Я от ужаса даже дышать перестала. Мёртвой хваткой вцепилась в
кресло и широко распахнула глаза, готовясь встретиться с
неизвестностью. А потом последовал резкий удар, от которого меня
тряхнуло в кресле, как тряпичную куклу, боль и темнота...