Вечеринка подходила к концу. Друзья,
разомлевшие от обильного угощения и напитков, развалились в
просторной гостиной на диванах, креслах, некоторые – прямо на
ковре, имитирующем шкуру зебры.
- Ну, давайте уже, показывайте вашу
чернуху! – лениво протянул кто-то из гостей, - Жрать я до
завтрашнего утра уже все равно не смогу.
- Ой, нет, ребятишки, - отозвались
сразу несколько девичьих голосов, - Если вы будете смотреть
пакости, мы лучше сразу домой. Анютка, проводишь?
Анка поднялась с диванчика и, кивнув
Максу, повела девушек в прихожую, где они начали торопливо
натягивать туфли и кроссовки, словно опасаясь, что оставшиеся в
гостиной погонятся за ними, завернут назад и заставят смотреть.
- Ты ведь не обижаешься,
кошечка?..
- Эти ваши фильмы…
- Брр, гадость…
- Талантливо, конечно, но слишком уж
мерзко…
- Я не обижаюсь, - спокойно
отозвалась Анка и, расцеловав подруг, прикрыла за ними дверь.
Когда она вернулась в гостиную, Макс
уже потушил свет, а на экране посреди залитого душным солнцем
пустынного плато крупный, плечистый азиат, орудуя тупоносым
топориком, крошил кости. Его полиэтиленовый фартук был сплошь
заляпан ошметками мяса, костным мозгом, кровавыми сгустками и
осколками. Мясник трудился усердно, на его темном лбу выступили
капельки пота, а рядом с правым коленом, на которое он опирался,
красовался свеженький человеческий череп с кишкой суставчатого
позвоночника. Без сомнения, череп был уложен на первом плане с
единственной целью – дать зрителю понять, что речь в ролике идет
вовсе не о жизни на ферме. На почтительном отдалении своего часа
терпеливо дожидалась толпа удивительно жирных стервятников.
Фокус отдалился, и в кадр попала
стоящая рядом Анка. Длинные загорелые ноги в широченных шортах и
сандалиях, хлопковая рубашка с коротким рукавом, на голове - шляпа
«сафари» с сеточкой от насекомых
- Первый этап похорон позади, -
увлеченно комментировала она, словно вела репортаж с кулинарного
соревнования, - Сейчас рогья́па раздробит кости в порошок
и смешает их с маслом и ячменной мукой. У этих прекрасных птиц
будет смена блюд…
После очередного маха топорика на
крепкую Анкину и́кру отскочила и прилипла влажная костяная крошка.
Девушка, ни на мгновение не сбилась, только рассеянно тряхнула
ногой.
Макс щелкнул пультом. Экран погас.
Повисла мучительная пауза.
