В домике для гостей, который выделили для Инрики, царил
настоящий хаос. Летали ножницы, иглы, лекала, парили перья и
танцующими привидениями крутились широкие ленты белоснежной ткани.
Временами на присутствующих осыпался звездопад блёсток, и Хмур в
это время беспрестанно чихал, разбрызгивая разноцветные искры
магии.
В центре этой вакханалии, поигрывая сантиметровой лентой, будто
плёточкой, госпожа Милена Зэпарж покрикивала на своих
подручных:
— Ты что, хочешь сделать из дракона пирожное с кремом? Я сказала
три слоя органзы! Эй! Куда лепишь шнуровку? Здесь вышивка будет!
Стоп! Оборочки вышли из моды...
Белла и Майя расположились на подоконнике и, жуя оладушки с
джемом, сочувственно поглядывали на Инрику, которая стояла посреди
комнаты и, раскинув руки в стороны, боялась лишний раз вдохнуть.
Когда над головой пролетал дымящийся утюг, девушка бледнела и
зажмуривалась.
Но невеста сразу заметила, когда я вошла. Покосилась на меня с
мольбой и пролепетала:
«И зачем люди мучают себя тяжёлыми юбками, в которых можно
запутаться? А эти ужасные корсеты? Настоящая пытка! Может, ну её,
эту свадьбу?»
— Твой Ардон не побоялся дать магическую клятву, что последует
за тобой, если придётся, и в мир драконов. Неужели ради него ты не
сможешь потерпеть небольшие неудобства? Что же это за любовь
такая?
Она закатила глаза и мученически простонала:
«Ла-а-адно! Только ради моего Додончика!»
В это время раздался счастливый визг и мои девочки, забыв про
оладушки, бросились мимо меня. Развернувшись, я увидела, как крошки
облепили невероятно красивую девчушку, похожую на фарфоровую
куколку, и не сразу узнала малышку Катти. Прошло не так много
времени, но она, кажется, вытянулась на несколько сантиметров и
догнала по росту Майю.
— Позвольте поприветствовать вас, госпожа Соксхлет. — Юная
фрейлина присела в изящном реверансе. — Простите, что приехала без
приглашения, но я надеялась на вашу доброту и понимание.
Наступила полная тишина, мы были потрясены, как сильно
изменилась наша непосредственная Катти, и я не могла сказать, что
перемены мне по душе. Мне никогда не нравилась жеманность.
— Как я справилась?
Девочка покосилась вправо, и мы увидели приближающегося Рая. В
паже, одетом в облегающие брюки, высокие сапоги и камзол, расшитый
золотом, никто бы не признал чумазого и растрёпанного воришку,
которого я спасла от расправы толпы.
