Что было, то и будет; и что делалось,
то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем.
Екклезиаст. Гл.I, ст. 9
Часть
первая
1
Медведь сидел в быстрой мелкой реке в
двух шагах от берега. Сгорбатился, застыл неподвижно, опустив узкую
вытянутую морду с блестящими глазами. Он видел на дне редкие в
этом месте шевелящиеся водоросли, песок, камни, ждал, когда
появится темная спинка хариуса, подплывет ближе. С передних лап его
падали прозрачные капли, тонко звенели, рождали еле приметные в
быстрой воде круги. Медведь слышал, как журчит, переливаясь через
камни, вода, слышал, как бьется рыба на песке позади него, как
ветер шелестит осокой на противоположном берегу, слышал, как возник
посторонний металлический звук и стал нарастать, приближаться.
Медведь поднял нос вверх, прислушался и с неудовольствием,
досадой попятился назад, вылез из реки, встряхнулся и сел под
кустом, поднял морду. Над ним, оглушая тайгу трескотней, пролетела
огромная стрекоза. Медведь много раз видел ее. Она не опасна была,
но все же он всегда покидал открытое пространство, заслышав
железный стрекот. Тень вертолета мелькнула по кустам, по медведю,
по рыбе, вяло шевелящей хвостом на песке, и помчалась дальше по
деревьям, рекам, озерам.
Вертолет летел над осенней тайгой.
Изредка он вздрагивал и мелко трясся, словно лошадь, которая
подергивает кожей, отгоняя занудливых мух. Андрей Анохин сжимал
пальцами край сиденья так, будто опасался, что оно может
выскользнуть из-под него. Он прислушивался к неровному гулу мотора
и дребезжанью какой-то железки в углу за наваленными в кучу
мешками, рюкзаками, лопатами, топорами и другим инструментом, и ему
казалось, что вертолет не выдержит тряски и развалится. Резко
пахло бензином. Это еще более увеличивало тревогу. Андрей Анохин,
чтобы отвлечься, посматривал в иллюминатор на плывущие внизу
темно-зеленые верхушки сосен с ярко-желтыми вкраплениями осенних
берез. То тут, то там по тайге синели окна озер и большими ржавыми
пятнами тянулись болота. Тень вертолета перепрыгивала через реки,
скользила по деревьям и озерам. Где-то там вдали на берегу озера
должен вскоре появиться поселок, существующий пока только на
бумаге. И первыми жителями и строителями поселка будут они,
десантники!
Андрей Анохин окинул взглядом семерых
своих спутников: на противоположном сиденье спокойно играли в
дорожные шахматы бригадир Борис Иванович Ломакин и Иван Звягин.
Михаил Чиркунов сидел слева от игроков и, как обычно, равнодушно
смотрел на шахматные фигурки. Справа от него дремал Федор
Гончаров, а в уголке возле кабины притихла Анюта, единственная
среди десантников девушка. Сашка Ломакин, сын бригадира, был
рядом с Андреем. Он неотрывно смотрел в иллюминатор, словно хотел
запомнить дорогу назад. Владик Матцев прислонился плечом к стене с
закрытыми глазами, вспоминал недавнее прощание с Наташей, видел
перед собой нежно-розовую шапочку, неестественно надвинутую на
лоб, на заплаканные глаза.
