Лордиз курила травку.
Это было отвратительно. Курения и всяких таких дел должна избегать каждая добропорядочная девочка, беда в том, что себя она никак не могла считать добропорядочной. Где она, а где эта чертова добропорядочность.. В будущем, безусловно, она соберется с силами и совладает со своими слабостями, но пока…
«Ах, – жалела она себя, – я так слаба…»
«Я же не в затяжку…» – думала она, и – лукавила.
Сладкий голубоватый туман наполнял комнату, кружил голову, колыхал тонкую кисею завесы над иной реальностью, такой манящей и зовущей, но, обманывая надежды и ожидания, облегчения не приносил.
Она подносила сигаретку левой рукой к углу рта, затягивалась, уголек возбуждался от дополнительной дозы кислорода и шел в атаку на косячок. Тот в ответ пыхал свежей струйкой дыма, который сразу начинал есть глаз. Тогда она, отстраняясь, склоняла голову к правому плечу. Дым оставлял в покое глаз и, пройдя сквозь серебряное колечко пирсинга, пронзавшего левую бровь у виска, легким перышком оглаживал, оживляя, голубые завитки татушки на ее выбритой голове. Узор начинался у основания тяжелой косы, прикрепленной к затылку непонятным образом, далее он струился по левой стороне черепа до виска, затем, извернувшись, по краю ушной раковины опускался вниз и по шее нырял куда-то за ворот черной футболки с изображением Оззи, Великого и Ужасного.
Курение травки, честно говоря, не было самым серьезным ее пороком, да и курила она крайне редко, почти никогда. При желании и подходящем настроении, она могла бы много чего о себе порассказать, но сейчас все это не имело совершенно никакого значения.
Значение в данный момент имело только то, что Фил пропал. То есть не то чтобы пропал, скорей исчез… Наверное, можно было бы сказать, что он покончил с собой, но поскольку тела так и не нашли, то – пропал. Пока пропал.… Но все это было лишено всяческого смысла, потому что ни пропасть, ни тем более покончить с собой Фил просто не мог. Не такой он человек, чтобы учудить подобное, не те наклонности, не тот характер. Да и мыслей таких у него отродясь не водилось, уж она-то все его мыслишки наперечет знает… По крайней мере, так ей казалось. И чем больше она обо всем этом думала, тем тупей становилась ее собственная голова и отказывалась соображать начисто. Как тут было не закурить?
