Часы на башне пробили десять раз, за окном погасли фонари. Я
зевнула и, потерев глаза, включила настольную лампу. Не закончу
расчеты к утру — проиграю спор Алексу, и тогда не видать мне нового
задачника как своих ушей.
В дверной колокольчик позвонили. Сунув карандаш за ухо, я
оторвалась от решения. Кто это? Лавка уже закрыта, да и для визитов
поздно…
Внизу шаркнул стул — тетя пошла открывать.
— Добрый вечер, срочная почта! — услышала я бодрый голос
почтальона.
Срочная почта? Сердце забилось быстрей. Неужели заказ?
Достопочтенная герра Хайнц уже несколько раз приходила к нам,
придирчиво осматривая образцы нашей продукции, то и дело цепляясь
то к якобы криво выведенному цветку на тарелке, то к недостаточно
яркой краске на кофейнике. Ее доченька выходит замуж, а двоюродный
дядька у матери жениха не кто-нибудь! У него «ван» в фамилии!
Приданое должно быть достойным и соответствующим!
А мы, а что мы? Мы терпеливо благодарили герру за все ее
замечания и только кивали. В последнее время дела в лавке шли
плохо. Тетя держалась молодцом, старалась не подавать вида, но я
знала, что после очередного повышения ренты у нее совсем не
оставалось денег. Черти бы побрали королевских лордов и их
жадность!
Дверь захлопнулась, отрезая уличные звуки.
— Дени, зайка! — позвали меня.
Я закрыла тетрадь, накинула на плечи шаль — последний месяц лета
в этом году выдался на удивление холодным — и выбежала из комнаты.
Крошечный коридор, с двух сторон заставленный стеллажами с
разномастной посудой, где-то уже расписанной моей рукой, а где-то
только извлеченной из печи, вывел меня к винтовой лестнице. Изо
всех сил сдерживаясь, чтобы не бежать и не свалиться (бывало и
такое), я взялась за перила и крикнула:
— Что там? Герра Хайнц все-таки задавила свою жабу и решилась
раскошелиться на новый сервиз?
Я остановилась на последней ступени. Тетя молчала, даже не
улыбнулась, а потом подняла на меня испуганные глаза. Нехорошее
предчувствие сдавило грудь, и я вцепилась в длинные кисти шали.
— Это тебе, Дениза, — впервые за много лет она назвала меня
полным именем.
На негнущихся ногах я подошла к ней и взяла из рук письмо.
«Леди Денизе ван Эберхард» — было написано на нем. На месте
отправителя красовался штамп с гербом рода ван Эберхард, и это
однозначно не сулило мне ничего хорошего.
