– Ритуль, прикрой меня, умоляю! –
просила я подругу, пока бежала до офиса. – Я на метро опоздала и…
Мы с Ритой работали в одной
компании, но в разных отделах. Я – в тихой уютной бухгалтерии, она –
секретаршей в приемной нашего главного. Однако, каждый раз опаздывая, я звонила
именно ей, так как Ритка всегда умудрялась придумывать для меня новые отмазки
перед главным бухгалтером.
Опаздывала я частенько, так как
становилась неуклюжей, когда нервничала, поэтому и Рите выручать приходилось
меня так же часто.
Сегодня в самый последний момент,
когда я уже обувала скромные туфли, я задела каблуком колготки, и конечно,
порвала их. Пришлось в спешке гладить себе брюки, так как запасных колготок у
меня не оказалось. Естественно, это послужило мне поводом понервничать, поэтому
и моя неуклюжесть не заставила себя ждать.
Я дважды уронила ключи, пока
запирала дверь, потом мой тренч застрял между дверями поезда метро, и это я все
еще продолжала нервничать.
– Ох, Воробышева, без проблем, – тем
временем отозвалась подруга. – Ты там, главное, осторожнее. Не убей никого по
дороге. И беги через парковку. На главном входе сегодня какие-то пертурбации,
еще не поняла в чем дело.
– Угу, – ответила я, хотя мне жутко
не нравилось, когда подруга называла меня по фамилии. Хотя еще больше мне не
нравилось, когда меня называли по кличке «Воробушек».
Завершив вызов, я сунула телефон в
карман тренча, при этом чуть не пронесла его мимо. Ругнув себя, я побежала
дальше, но тут прямо перед моим носом открылась дверь незнакомого роскошного
авто, а я не успела притормозить и налетела на нее.
Дверь ударила выходящего мужчину по
голове, а я на мгновенье испуганно застыла.
Что мне сделать? Убедиться, что с
ним все в порядке или быстрее бежать к себе в кабинет?
За эту секунду моего промедления,
мужчина все-таки вышел из авто, и уставился на меня таким холодным и сердитым
взглядом, что у меня затряслись поджилки.
Высокий – наверное под метр
девяносто, мощный широкоплечий брюнет с ледяными синими глазами. Острые углы
лица – выделяющиеся скулы и квадратная тяжелая челюсть, только добавляли
суровости. Недельная щетина чуть с проседью, и уже впечатавшиеся морщинки между
бровей тоже не добавляли его образу мягкости. Нисколечко.
– Ничего не хочешь мне сказать? –
спросил он таким густым и грубым голосом, что я чуть не описалась от испуга.
