1. глава первая
Пролог
Лизу Вессу хоронили всем борделем. Маман по этому поводу даже объявила выходной день, надеясь, что за вечер, который выходным уже не будет, запросто отобьет все убытки. Дело с убийством одной из ее девиц вышло грязное и шумное, поэтому дом свиданий, где та вполне ожидаемо закончила свои дни, вот уже третью ночь пользовался невиданной популярностью. Грязь и шум привлекают всегда, а тут еще и пикантный душок плюсом. Так что заведение ломилось от публики – место происшествия, как-никак.
Довольны были все. И мама Лура, прикидывающая будущие барыши. И девочки: у них уже который день выходил горячее некуда. И клиенты: им взволнованные мамзельки украдкой показывали убранную, но ту самую комнату. «Ах, господин хороший, столько кровищи я в жизни не видала. Даже когда Дерри Громила в минулом годе выпустил кишки Грацему, и то меньше было. Ей-ей, провалиться мне на этом месте, если вру. А уж полиции скока набежало… Только без толку все, не нашли душегуба. И не найдут, верно. Как искать, если не осталось ни следов, ни этих, как их… улик! Не видел его никто».
Не радовался событию, похоже, лишь один человек – сын Лизы. Мальчишка забился под лестницу, в каморку, где все еще смердело грязью и кровью от тряпок, которыми мыли злополучный пол, и уже который день не вылезал из той норы даже пожрать. Сердобольным мамзелям не удавалось выманить его даже на пирожок.
Бордель-маман, тоже жалея мальчишку, выросшего у нее на глазах, потихоньку договорилась с кухаркой, что пристроит двенадцатилетнего Весса ей в помощь – бегать на подхвате, но все эти замечательные планы полетели хорькам под хвост. На третий день каморка оказалась пуста.
Эрдари Весс сбежал. Даже похорон не дождался.
Глава первая
– Эй, Дари! Светает. Светает, слышь, кому говорю? Пепел, да просыпайся же, мать твою!
– Оставь мою мать в покое, – раздалось в ответ из вороха стружек, кучей наваленных в углу. – Если ты не любитель мертвяков, она тебе в этом деле не пригодится.
– Тьфу на тебя. Язык грязнее, чем задница. Помяни мое слово: догавкаешься однажды, вырвут его тебе.
– Вырвут, ага. Если догонят. – Пепел со смаком потянулся, зевнул и остро глянул на такого же, как он, грязного и обтрепанного товарища по несчастью. – А тебе, Бонч, помяни мое слово, руки вырвут. Если снова облажаешься, как вчера.
