Читать Screenplay 5. Забывшая - Лиза Даль

Меня терзало отвратительное ощущение внезапного воскрешения. Вот только что существовала безграничная пустота, тишина и спокойствие, но вдруг у тебя появляется тело, ты открываешь глаза, подставляешь воспалённые белки едкому солнечному свету и обречённо думаешь: «Боже, нет…»

Знакомая тяжесть бытия, на этот раз обострённого сильнейшей алкогольной интоксикацией, врывается в память. Рассеивается блаженная темнота забвения, выстраивается картина мира. Медленно и урывками, будто выплывающие из тумана призрачные очертания незнакомой местности, проясняется сознание. Ты живая. И раскалывающаяся голова – лишнее этому доказательство. А пить-то как хочется! Этим шершавым языком прямо-таки можно киви чистить! Похоже, кто-то вчера не слабо наклюкался, а, Манюня?

Я полежала, морщась от шума крови в ушах, потёрла виски, левый пронзило калёным железом. Охо-хо… Кажется, я ещё и ударилась этой бестолковой головой. Да, пить я определённо всё ещё не умею и не умела никогда, каждый раз одна и та же ерунда – головная боль и провалы в памяти.

Открыла глаза – всё очень белое. Туман. Нет, не туман – какие-то занавески прямо над моей кроватью. Проморгавшись, поняла, что это антимоскитный балдахин. Ну что ж, отлично, Маша, просто отлично! В пьяном угаре тебя унесло на чью-то дачу, поздравляю, дубина.

Постанывая, села. Тупо и безучастно разглядывала какое-то время проступающую сквозь белую сетку незнакомую обстановку. Поползала по кровати, пытаясь найти выход из-под балдахина, наконец, спустила босые ноги на пол. Солнце уже высоко, продрыхла, наверное, до самого обеда. Если мои собутыльники, кем бы они ни были, сейчас же не дадут мне воды, я скончаюсь, просто скончаюсь от этой дикой жажды! Нужно найти кого-нибудь. На мне незнакомая длинная футболка, нет, даже не футболка – нечто вроде ночной рубашки, весёленькая, жёлтенькая, с пальмами. Надо подняться на ноги. Как тяжко-то, а! Всё, теперь точно больше никогда не пью. Точно-преточно! Никогда!

Я сделала шаг к двери, ещё один. Краем глаза заметила странные отблески за окном. Чувствуя, как сердце заходится от недобрых предчувствий, взяла курс к открытому балкону.

Колени ослабли, руки задрожали ещё сильнее, глаза зачесались так, что мне захотелось их выцарапать. Минуту спустя я сложила картину в одно целое. Я стою на балконе, на лужайке передо мной плавно раскачиваются на ветру яркие цветы, справа и слева возвышаются ослепительно белые стены, пальмы шуршат широкими листьями, бескрайняя бирюзовая гладь сверкает на солнце.