— Тимур, ведёте себя, как мальчишка, — с экрана монитора,
глянуло сердитое лицо подполковника Са́вушкина. — Я предупреждал,
что Горо́днов суд выиграет. Говорят же: «С сильным — не борись, с
богатым — не судись». Особенно, если нет железобетонных
доказательств.
Тимур На́риев, тридцатилетний лейтенант Магической Службы
Безопасности, не ответил. Он почесал пальцем коротко стриженый
затылок, опустил ладонь на руль, чуть повернул его и повёл
автомобиль на обгон грузовой фуры.
Дорога была слякотной: в блюдцах грязных луж и буграх
подтаявшего снега. Настроение у лейтенанта было таким же мрачным,
как хмурый ноябрьский пейзаж за окном.
— Мы все расстроены результатом суда, — скорбные складки над
переносицей Савушкина собрались гармошкой. — Надо искать настоящие
улики.
— Видеозапись с его личным признанием у нас уже не является
серьезным доказательством вины? — голос Тимура звенел язвительным
сарказмом.
Подполковник некоторое время молчал, отлично понимая, что дело
даже не в видеозаписи, а в больших деньгах и связях, которые
задействовал Великий Дом Грядущих, чтобы выгородить своих
вляпавшихся в уголовное дело чародеев и отмазать их от тюрьмы.
Коррупцию в рядах высокопоставленных чиновников никто отменить не
мог. Вслух он произнес другое:
— Товарищ лейтенант, вам ли не знать, как сейчас развиваются
цифровые технологии? Подделать можно всё. Нет такой экспертизы,
которая может доказать подлинность цифровой записи, с учетом того,
что предъявили мы её не сразу, а через полторы недели после
убийства. Не удивительно, что адвокат поставил подлинность записи
под сомнение. Надо набраться терпения и искать доказательства.
Крупную рыбу с наскока не взять. Вместо этого вы, Нариев, лезете в
бутылку. Хотите, чтобы Городнов накатал заявление?
— Что я такого сделал? — губы Тимура скривились в усмешке. —
Всего лишь сказал Якову Яковлевичу, что он — мразь. Товарищ
подполковник, поверьте, он этому даже не удивился. Это для него не
новость.
— Если бы только сказал!
Проезжающая машина окатила лобовое стекло грязью. Тимур
поморщился и включил «дворники».
— Артур Олегович, я хотел посадить Городнова в тюрьму. Вместо
этого посадил его на шкаф в туалете. Всего-то. Он легко
отделался.
— Лейтенант, вам что, десять лет? Вы — офицер с боевым опытом, в
рядах Магической Службы не первый год, а тут — такое ребячество! —
тон Савушкина казался сердитым, а его флегматичное лицо — нет.
Похоже, что в глубине души он одобрял поступок лейтенанта.
