- Алексей Николаевич, вы здесь?! Вы
ранены?!
Княгиней Юсуповой генерал всегда
любовался, и даже без греховных мыслей обходился, хотя это и было
трудно устоять перед обворожительностью, что кружила головы многим.
Зинаида Николаевна и сейчас прелестна в свои сорок три года, пусть
женщины по обыкновению всячески скрывают свой возраст. С юности у
нее в голове имелась седая прядь, но необыкновенные лучистые глаза
делали ее притягательной для всех мужчин. Впрочем, гораздо больше
притягивало симпатии не красота и ум, а несметные богатства
единственной наследницы Юсуповых. Вот только посвататься никто не
хотел, даже блестящие гвардейские аристократы – слишком это
походило на брак по расчету, которым могла быть запятнана
репутация. Однако нашелся один такой претендент, пусть недалеко
ума, но тоже богатый – носящий двойную фамилию граф
Сумароков-Эльстон. Друзья по Кавалергардскому полку уговорили его
сделать предложение «руки и сердца» - и ко всеобщему удивлению
свадьба состоялась, причем мужу княгини позже император Александр
разрешил принять на себя титул князя Юсупова, с тем, чтобы таковой
носил только старший сын, наследник рода.
- Как я рад вас видеть, Зинаида
Николаевна – все же вы решились отправиться в далекую Маньчжурию
принять раненых. А рука пустяки, - Алексей Николаевич ее вытащил из
косынки, стараясь не поморщится. - Небольшая контузия, да потом еще
раз случайно повредил, что совсем некстати. Вот, в столицу
направился – государь желает меня видеть.
- И я рада вас видеть, дорогой
Алексей Николаевич. Вы уж простите, но увидела вас здесь, да еще
раненного – перепугалась. Ваше высокопревосходительство, господин
военный министр…
Княгиня была в летнем наряде, и как
юная «смолянка» склонилась в ритуальном книксене. Но
обворожительная улыбка говорила сама за себя, и Алексей Николаевич,
видя, как стоящие рядом с ней очаровательные сестры милосердия тоже
его поприветствовали таким же образом, поддержал игру, отвесив
церемонный поклон, и был тут же расцелован женщиной в обе щеки.
Зинаида Николаевна порывисто обняла его за шею – хотя подобные
вольности за ней он раньше не замечал.
- Нет, я действительно рада вас
видеть, но не ожидала, что здесь, и раненного. И не спорьте со мной
– сейчас вас Дмитрий Михайлович посмотрит, я должна быть спокойна.
Вы очень изменились, помрачнели и поседели, мой дорогой – вас
трудно узнать…
