— Развод? — я подумала, что ослышалась.
— Да, а что не так? — муж стоял в спальне у шкафа и поправлял галстук, смотрясь в зеркало.
— Все не так! Почему, я могу знать? — от шока меня начало потряхивать.
— Я больше тебя не люблю, — спокойно констатировал муж, — да это и видно же было. Можно подумать, ты не заметила!
— А кого ты любишь? — это все, что я услышала.
— Это теперь не важно! Документы будут готовы завтра, юрист вроде бы все учел. Но ты, конечно же, имеешь право прочесть и даже взять своего юриста завтра на встречу!
— Ты уже все продумал? — слезы подступали к глазам.
— Да, и не надо вот сейчас плакать. Мы взрослые люди, да так случается. Квартира твоя, я на нее не претендую, на дочь будет выделяться содержание согласно закону! Ты, конечно же, бросишь свое малевание пейзажей и найдешь нормальную работу. Не пропадешь! И собери мои вещи, вечером шофер все заберет.
Слов я не нашла, вцепившись в халат руками, мелко тряслась. Не поднимала головы, вжав ее в плечи и рассматривая рисунок на ковре. Главное не начать плакать. Входная дверь хлопнула, оповещая о том, что муж ушел.
— Чем я была плоха? — скатилась первая слеза, и я подняла голову к потолку, вопрошая неизвестно у кого.
Истерика накатила быстро, я, уткнувшись в подушку, заплакала. Конечно же, нарыдалась всласть. А затем резко пришла апатия, и слезы высохли. Перед тем, как уснуть, я подумала, хорошо хоть дочь в лагере…
И я обязательно со всем этим справлюсь!
— За что мне все это? — притворно закатил глаза, когда годовалая внучка надела мне совок с песком на голову.
— Та-та! — нараспев произнесла малышка.
— Тата теперь мыться пойдет, ведь ему еще на работу! — Прижал к себе кроху и подкинул в воздух. Да довольно запищала: внимание занятого деда — еще тот подарок.
— Ой, она вас испачкала, — всплеснула руками невестка, выходя из летней кухни.
— Теона, все нормально, ей все можно! — передал внучку снохе, и, отряхнувшись, пошел в свою спальню. Обедать уже не успеваю, значит, придется брать с собой. — Положи мне еды в контейнер! — крикнул ей, находясь уже в доме, зная, точно буду услышан.
Искупавшись, надел свежую рубашку, светлые брюки, туфли, оглядел себя в зеркале и вздохнул. Если бы не сыновья, а теперь и внучка, уже бы завыл от тоски. Да и напряженная работа не давала думать о том, как могло быть по-другому.
