Жил-был дед Борис с бабушкой Катериной. И было у них две дочери, Ольга и Наталья. И внучки, Настенька и Яночка. Да внучок Егорка. Да зятек Вячеслав. Жили, не тужили – добро потихоньку проедали. Домик у стариков небольшой, на две палаты, но уютный. С садиком небольшим и огородиком косым. А домик тот в поселочке Борки, что под знатным городом Рязанью. Совсем рядышком. Возле шпалозаводика. Утром глянешь в окошко – купола Рязанского кремля выглядывают из белого тумана. Вечером посмотришь – золотом сверкают в лучах уходящего солнышка. В поздних сумерках, как засверкают подсветными огнями разноцветными – глаз не отведёшь! Нравится деду Борису это место. Слева река Ока подпирает своим затоном, да иногда балует большой водой. Справа озеро с прозрачной водой, что приоделось камышом, да ивами плаксивыми. Когда – то здесь был песчаный карьер – да кто помнит? Затон и озеро наперегонки балуют стариков рыбкой. Захотелось густеры насушить, или чехонькой побаловаться – беги на Оку! А ежели невтерпёж захотелось карасей со сметанкой, или линьком сковородку порадовать – дорога тебе на озеро – знай только место и время! С другого берега затона раскинулся Луховской лес, богатый ежевикой, да грибами опятами. Так и жили старики: в мире и согласии. Бывало, Катерина обнаружит, какой непорядок, зашумит: «И когда ты дед научишься вещи на место класть, иль тебе узелки навязать?». Дед подойдет, обнимет: «Виноват, Катюша, обещаю исправиться». Катерина, как услышит ласковое «Катюша», враз добреет – жди блинов, или пышек к чаю! Так и жили в делах, да усердии. Какие у стариков дела? Ну, за садом присмотреть. Огородик тяпкой пощекотать, да тепличку проветрить. Курочек накормить, да с перепелками побеседовать. Когда на тех диванах штаны отсиживать? Вот и тогда, только день начался, Катюша опять пристала к деду своими идеями: «А давай гостевой домик соорудим? Мааленький! А давай прудик в саду выкопаем? Маахонький!». Место, где решили копать прудик, обжитое. Когда—то здесь прятались от татар горожане древнего Переславля, строили землянки, да шалаши. Когда вода Оки ушла с этих мест, появились купеческие домишки, с касимовскими наличниками на окнах. А до революции здесь обосновался помещик из бывших военных, что французов били. Да, по чьей – то злой воле, сгорел этот дом, со всеми постройками. В начале прошлого века власти построили добротный деревянный барак на пять хозяев, и заселили чиновным людом среднего класса. На краю построили сараюшки для всякой мелочи. Уже в советское время, те сараюшки тоже сгорели. Место стало мусорным полигоном для жителей соседних домов. Когда Борис с Катериной переехали в Рязань, и купили эту квартирку в Борках, свалка ещё сверкала бутылками, да банками. Мусор убрали, землю завезли – вот и появился этот косой огородик на радость деду Борису. На этом «Обжитом месте» и решили соорудить прудик. Когда глубина ямы достигла метра полтора, из красной трухи ковырнулся горшок глиняный. «Клад!» – у деда ёкнуло в груди.
