Когда
произошедшее с тобой оказывается видением или мороком, самое
обидное заключается в том, что ты понимаешь: этого не было. Ладно,
когда плохое привиделось. Тут, скорее, облегчение испытываешь. А
когда хорошее? Сеновал, объятья той, в кого ты, похоже,
уже начинаешь влюбляться,
страсть, стоны, прерывистое дыхание в финале… Потом — хлоп! — нет
игры! Секс ты себе намечтал, и даже сено кололо зад не взаправду.
Расходимся!
Последнее, что я помнил, — разрастающаяся над
зерном хаоса тёмная воронка, куда мы с Эларой, бывшей Королевой
пепла, а теперь — рыжей зашуганной девчонкой, шагнули. Дальше —
тьма и ничто. Ни тебе ощущения полёта, ни видения какого-то
магического пространства меж
мирами, ни пения сфер. Ни-че-го. И лишь спустя вечность я услышал
знакомый голос. Потянулся к нему, направив то, чем я стал, к
источнику звука.
Голос
иногда странно искажался, но становился громче и громче. Наконец,
он заполнил всё вокруг, гремя в моих несуществующих ушах
громогласным приказом: «Очнись!» Я подчинился. Открыл глаза. Надо
мною склонилась Агриппина. Чуть поодаль стояла Горислава.
Других травниц я не видел,
просто ощущал их присутствие.
Поднял
глаза вверх. Потолок. Значит, я в избе. Что ж, это лучше, чем
болтаться посреди непонятно чего. Ладно бы, хтонь какая меня
пленила, хаос обволок. Лещ там плавал! Полное и безмолвное ничто.
И, похоже, меня оттуда сумели вытащить. Ох, никогда не
расплатиться мне с Агриппиной за
спасение. Не первый раз уже выручает, кстати.
Я
сел.
—
Жив?
Сегодня
Агри была немногословна. Дождавшись моего кивка, она молча
протянула мне ковшик. Я припал к нему не менее жадно, чем тогда,
когда мы с Васькой упоролись брагой и настойками, а потом с утра
«болели». Кстати, о нём. Я
вернул ковш, почему-то спросив другое:
— Где
девчонка?
Травницы
переглянулись.
— Какая?
— Горислава на всякий случай потрогала мой лоб.
— Рыжая!
Элара!
— Аще и
маковку о землю ушиб, — констатировала Агриппина. — Ты же их с
челядью дыханием смертоносным извёл. А спустя некоторое время в
обморок шмякнулся. Так што чушь не городи! Нет её на
свете.
— Как
нет?! — встрепенулся я. — Вы же её на цепь перед хатой посадили, а
потом я её домой повёл, в тот мир, откуда Элара родом!
Горислава
взяла со стола плошку с чем-то вонючим, поднесла к моим губам,
настойчиво пихнув её край между ними. Я послушно выпил. На вкус
зелье оказалось сильно лучше, чем на запах. После первого же глотка
меня начало клонить в сон. Знаете, как котёнка,
ког
