Кто-то стучал. Громко, настойчиво, нетерпеливо.
Стук эхом отозвался в гудящей голове сонной девушки.
— Сейчас! Сейчас! Иду! — пробормотала Юля, открывая глаза.
Вокруг царил сумрак, только метрах в пяти горел тусклый фонарь,
освещая тяжелую дверь. Стук шел именно с той стороны.
Не сразу, но Юля ощутила, что лежит на чем-то твердом и
неудобном, а еще адскую боль в затылке.
Она коснулась больного места.
Пальцы нащупали здоровую шишку.
Девушка медленно поднялась. Огляделась, удивляясь, что
проснулась на полу.
Когда это она успела упасть с кровати? И где кровать? Вместо
собственной спальни Юля обнаружила себя сидящей на паркете в
незнакомом помещении. Таком большом, что его стены тонули во мраке.
А вместо любимой пижамы на ней было непонятное платье. Темное,
длинное и неудобное. С корсетом, не дающим вдохнуть полной грудью,
и ворохом юбок.
Но больше всего в этот момент ее удивила лестница, у подножия
которой она очнулась. Широкие ступени укрывал красцный ковер, а
кованая балюстрада уходила наверх, в темноту.
Сердце Юли сжалось от дурного предчувствия.
Что происходит?
Стук повторился.
— Да иду я! — нервозно воскликнула девушка. — Иду! Кому там не
спится?!
Она подошла к двери, краем мысли отмечая, что видит эту дверь
первый раз в жизни, да еще отлично видит, несмотря на отсутствие
очков. И отодвинула засов.
За дверью обнаружился залитый солнцем двор, совершенно
незнакомый, и румяная крутобокая девица, которую Юля тоже видела в
первый раз. Девица красовалась в накрахмаленном белоснежном чепце,
таком же переднике и длинном тускло-коричневом платье.
— Доброе утро! — машинально поздоровалась Юля. — Вы из
новеньких? Шекспира играть?
Это было единственное объяснение, которое пришло ей на ум.
Только вчера на педсовете обсуждали, что постановка “Ромео и
Джульетты” может с треском провалиться. А все потому, что все
старшеклассницы хотят непременно сыграть Джульетту, и нет ни одной
желающей на роль ее кормилицы. Может, на ней самой это дикое платье
потому, что она сама решила играть кормилицу?
— Госпожа! Вот, все как вы приказали, — девица широко улыбнулась
обескураженной Юле и протянула корзину, полную свежих овощей. —
Хотя я на вашем месте лучше бы пирог с мясом съела или окорока
кусок! Поглядите на себя, скоро совсем прозрачная станете. Тетушки
уже месяц как нет, хватит по ней горевать.
