Читать 22 июня: Никакой «внезапности» не было! Как Сталин пропустил удар - Андрей Мелехов

Где-то на изломе веков один хороший приятель похлопал меня по плечу и выразил сочувствие: через пару лет грянет новое тысячелетие, и никого больше вопрос о начале Второй мировой войны интересовать не будет.

Почему-то многим представлялось, что в новом веке у людей интересы будут совсем другими. Сам я, кстати, в этом тоже был твердо уверен, но ошибся, как и мой хороший приятель. Интерес к войне не угас. Наоборот, ярость сражений, накал страстей растут.

За первый десяток лет нового тысячелетия книг о начале войны выпущено столько, что упомнить все, тем более – их прочитать, просто не получается. А второе десятилетие грозит быть еще более плодотворным. Среди массы публикаций о начале войны, среди этого мощного потока есть книги, которые пропустить нельзя. Одна из этих книг настолько выламывается из общего ряда, что мимо нее пройти мы все не можем и не имеем права.

Представляю: Андрей Мелехов «Большая война Сталина».

Меня лично книга потрясла объемом материала. Только тот, кто сам пробовал искать, находить, сортировать информацию о начальном периоде войны, способен оценить вклад Мелехова в наше общее дело. Ведь его книга – это энциклопедия! Где еще найти столько кропотливо собранного, с любовью по полочкам разложенного материала о том периоде? Ни Академия наук, ни Институт военной истории Министерства обороны за 70 лет, которые прошли с момента германского нападения, не сделали ничего подобного. А тут об армиях и корпусах, о дивизиях и бригадах, о генералах и штабах, о танках и самолетах, о пушках и снарядах, о количествах и качествах.

Но это первое впечатление. А когда вникаешь в тексты, то проникаешься еще большим уважением к человеку, исполнившему воистину титаническую миссию. Кто бы, например, додумался сверять переводы дневников Геббельса? Додумался Мелехов. И показал, как даже маленькие небрежности могут приводить к значительным искажениям исторической правды.

Книги Мелехова – не нудный академический трактат, а обстрел объекта с разных направлений перекрестным огнем. Одну и ту же ситуацию он показывает с точки зрения боевого командарма и с точки зрения артиста цирка, из вагона уходящего на войну эшелона и из кабинета Генерального штаба. И что удивительно: с командного пункта армии, которая тайно перебрасывается к границе, и с арены цирка, с приграничного аэродрома и из палаты тылового госпиталя открывается все та же картина. Описание судьбы женщины-стоматолога или артиллерийского лейтенанта объясняет нам гораздо больше, чем сто томов научных изысканий академических институтов.