Читать Односторонность - В. Роньшин

© В. Роньшин, 2018

ISBN 978-5-4493-0989-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Иван Петрович Копейкин по утрам, как, впрочем, и по вечерам, любил жевать одеяло.

Сунет в рот уголок одеяла, а то и просто пустой краешек пододеяльника и —

зубками его,

зубками…

А ведь, казалось бы, солидный человек,

сотрудник солидной фирмы.

Но Копейкину не нравилось быть сотрудником фирмы.

Копейкину нравилось жевать одеяло.

По утрам, пожевав одеяло, Иван Петрович уже предвкушал, как вечером, перед сном, снова будет его жевать.

Привычка к жеванию одеяла уходила своими корнями в копейкинское прошлое. Сколько Копейкин себя помнил, столько и одеяла жевал,

жевал…

жевал…

Где он их только не жевал —

и в яслях,

и в детских садах;

и в армии, когда служил;

и в поездах, когда ездил…

Короче, везде жевал, независимо от качества и свежести одеял и пододеяльников.

Вот так Иван Петрович

жил,

жил;

жевал,

жевал…

И дожил и дожевал до пятидесяти лет.

И в утро своего пятидесятилетия Копейкину вообразилась вот такая картина:

Будто бы все одеяла с пододеяльниками, которые он жевал все эти годы, сложились в один ряд и не только опоясали всю Землю, а ещё и пролегли одеяльно-пододеяльниковой дорожкой аж до самой Луны.

Конечно же, это был чистейшей воды сюр.

Но когда Копейкин жевал одеяло, он становился донéльзя дерзновенным в своих фантазиях.

Жуя, к примеру, одеяло в школьные годы, Иван Петрович представлял, что он не школьник, а – директор школы.

А в армии солдат Копейкин, жуя армейское одеяло, представлял себя – генералом.

А уж после армии иванопетровичевы фантазии окончательно вышли из берегов.

И в этих своих безбрежных фантазиях Копейкин, с одеялом во рту, обладал женщинами —

десятками женщин…

сотнями…

тысячами…

В реальной же жизни у Ивана Петровича имелась всего одна женщина,

да и та вскоре ушла от него.

А Копейкин этого даже и не заметил, всецело поглощённый жеванием одеял.

Конечно же, Иван Петрович понимал, что это не совсем обычное занятие —

жевать одеяла.

Точнее, совсем не обычное.

Вот потому-то Копейкин ни с кем и не затрагивал тему жевания одеял и пододеяльников.

Но время шло…

Вернее, уходило…

И Ивану Петровичу становилось всё более и более грустно сознавать тот факт, что он, Копейкин, один такой на всём белом свете.