Что-то в мире никогда не меняется. Как бы мы не хотели
изменений, как бы не стремились к процветанию… Есть вещи, которые
навсегда слились с человеческим естеством, навсегда овладели им. Мы
не в силах бороться с войнами, с голодом, с болью и смертью. Мы
бессильны против болезней, мы навечно порабощены богами и скованы
плотью. Заложники жизни, которую не способны изменить, это порок
каждого… и в том числе детей. Впрочем, даже здесь есть исключения,
есть нечто худшее, чем у иных, выбивающееся из общих рамок и норм.
Некоторые зовут это проклятьем, некоторые наказанием, иные
болезнью. Я уже смирилась с тем, что все это правда и ложь
одновременно, что Близнецы жаждут моих страданий, что я повинна
перед ними за что-то, но за что именно, не знала и не могла понять.
И что единственное спасение есть в искуплении… к которому я была не
готова, для которого оказалась слишком юна. Жаль, что Они не были
того же мнения…
Меня вновь настигла кошмарная дрема, несмотря на все попытки
жрецов и лекарей прекратить видения, терзающие обнаженный и
ослабевший разум. Мне не могли помочь ни яды монахов, служащих
Ангелу Слез, ни истязания последователей Ангела Крови, что оставили
на дрожащих детских плечах неглубокие рубцы. Их молитвенные
причитания, вознесенные к Близнецам кровь и слезы, магические пасы,
ничто не было в силах вырвать мои сны из-под власти демонов, Владык
или же попросту больного бреда, поразившего самые основы разума. И
вновь, я слышала отовсюду шепот о собственном проклятии, о том, что
я брошена небесами. Мне не было впервой испытывать это, я сполна
почувствовала всю горечь собственной жизни, с раннего детства, еще
с самого рождения, осознавая ту простую истину, что все вокруг
будут сторониться меня, что я прокаженный изгой. Даже собственная
мать, навзрыд рыдая в плечо отца, нередко проговаривала эти ранящие
слова стоя около моей кровати, возможно считая, что я сплю или
попросту ее не слышу. Но и во снах, я ощущала абсолютно все, не в
силах найти в них покоя и умиротворения, от того оставаясь
необычайно чуткой ко всему, что происходило вокруг. Разумеется…
Если в те редкие, относительно спокойные ночи, я могла отдохнуть от
приевшегося кошмара, к прогрессирующей ступени моей болезни и
укоренившегося проклятья.
Черный ворон неудачи расправил надо мной крылья с самого
рождения, навеки закрыв собой не только Их свет, но и лучи солнца.
Лишь сделав шаг под светлый взгляд мира, сотворенного богами, что
порождал жизнь и счастье, меня раз за разом пронзала ужасающая
боль, сравнимая с карой за нечто, чего я не могла совершить. Кожа
начинала дымиться, отслаиваться и чернеть, покрываясь страждущим
пламенем, в ушах громогласно бил по разуму звон колоколен, нос и
уши прозябали в крови, что текла из рушащегося тела, которое
дрожало и сопротивлялось велениям разума, видя лишь один выход -
смерть. Уже в скорейшем времени после того, как солнечные лучи
касались моего тела, несчастный ребенок оказывался близок к смерти
так, как иные не могли и представить себе, вплоть до последнего
вздоха собственных жизней оставаясь в неведении о том кошмаре, что
встретит их перед кончиной. О том болезненном бессилии, о той
беспочвенной ненависти, зреющей в раненной душе.
