© Все права защищены.
Копирование, публикация произведения или его части
без разрешения автора запрещены.
— Как вы чувствуете себя на
скорости 300 километров в час?
— Чувствую себя
превосходно!
Кими Райкконен, пилот Формулы
1.
Россия. Наши дни.
Не знаю, где моя жизнь пошла не туда. Где я свернул на кривую
дорожку?
Я действительно гнал по кривой горной дороге с крутыми
поворотами. Я вел на неприлично большой скорости свой любимый Листэ
Стелс.
Уверенно вписываясь в изгибы серпантина, я немного притормаживал
перед «слепыми» зонами, и тогда на глянцевой черной корме изящно
вспыхивали и тут же погасали тонкие длинные линии задних
стопарей.
Мой автомобиль едва переставал ускоряться, входя в поворот, а
затем снова делал рывок, бросался вперед, уходя от моих
недоброжелателей.
У меня на хвосте, висели сразу две машины: менты с включенной
цветомузыкой на полицейской Шкоде Октавии и люди Вахи на Мерсе
последнем кузове GLS. Они мелькали чуть позади: то в боковых, то в
зеркале заднего вида, натужно ревя двигателями.
Временами они отставали, иногда я давал им нагнать себя,
намеренно сбавляя скорость, но между нами неизменно держалась
дистанция метров в пятьдесят.
Мамкины Шумахеры. Я мог бы легко оторваться от них и уйти за
горизонт, но не делал этого. На то есть свои причины.
Кто не знает, Листэ Стелс — это полностью переделанный Ягуар,
разобранный до винтика, заново рожденный и собранный снова.
Ракета, с шестисот семидесяти пяти сильной силовой установкой,
набирающая сотню за три и шесть секунды.
Стелс, обутый во всепогодную гоночную резину на двадцать третьих
черных матовых дисках Асанти Матар, будто прилип к дорожному
полотну. У нас это называется «держак».
Хороший «держак» дарит удовольствие, вселяет в пилота чувство
железобетонного спокойствия и уверенности в завтрашнем дне.
От высокой скорости сквозь диски была видна вся внутрянка
тормозной системы. И поэтому иногда казалось, что колеса были
сделаны из полупрозрачной субстанции.
Кстати, эти диски отливали по-моему индивидуальному заказу. И
стоили, как приличный семейный седан.
Двигатель машины, этот покоренный человеческим разумом дьявол в
металле, агрессивно рычал, лаская мой слух. По его родному реву я
ощущал, что у нас с ним есть еще огромный запас мощности.
Восьмиступенчатая трансмиссия, ловила малейшее движение моей
стопы и четко переключала скорости, точно угадывая нужный мне
режим.
