Порыв ветра встряхнул жалюзи, сбив их тонкую настройку. Вечернее
солнце засветило телефон, из-за чего парень недовольно сместился,
прибившись поближе к стене.
Он настойчиво тыкал в экран, пытаясь дозваться друзей в игре.
Недовольно выдохнув, он принялся перебирать по экрану, передвигая
персонажа. Открыв созвездия и вызвав первого старейшину, парень
начал настраивать ракурс.
Вдруг экран телефона подёрнулся рябью, и из него вылезла
тёмно-серая матовая рука и, схватив за грудки парня, затянула его в
телефон.
***
Паника настоящим потопом охватила меня всего. Волны страха
захлестнули мой разум, вытеснив все мысли, кроме простого:
"Ааааааааа!"
Перед глазами стремительно проносилось чёрно-синее пространство,
где в глубине медленно загорались крохотные огоньки, медленно
выстраиваясь в спиралевидный узор. Я быстро приближался к
гигантскому кольцу в сердце галактики. Где-то далеко впереди
вспыхнула белая вспышка, и свет затопил всё.
***
Слегка пошатываясь, я аккуратно встал с четверенек и оглянулся.
Знакомый серый камень, тёмная зеркальная гладь и звёздная дорога с
вратами на конце. Под ногами сверкнул узор созвездия, и внедалеке
засветилась звёздочка острова рассвета.
Прямо из воздуха чуть впереди на воде появился высокий силуэт
старейшины с широкими плечами. В его посох, весело переливаясь и
потрескивая, упала звёздочка. Навершие-ромбик радостно заискрилось
как бенгальский огонёк. Посмеиваясь в бороду, старейшина
развернулся, и, вместо того, чтобы привычно вытянуть навстречу
руку, заговорил:
- Приветствую дитя, - глубокий голос успокаивал и вызывал
невольное доверие.
- Здравствуй...те, - мой же голос был непривычно чист и
высок.
- Пойдём, пройдёмся, - старейшина приглашающе махнул рукой, и
развернулся.
Услышав мои неуверенные шаги, он, подобно высокому дереву в
ветреную погоду, зашагал сильно раскачиваясь. Посох каждый раз
выбивал кучу брызг из спокойной тёмной глади, уходящей в
бесконечность.
Но это обманчивое ощущение, на орбите нельзя далеко отойти от
основной оси между входом и выходом. Вроде бы...
Постепенно вдалеке скрылся камень, а потом и дорога. Лишь врата
ещё виднелись белой точкой на горизонте. А старейшина всё шёл и
шёл. И я за ним, отчего-то как привязанный.
И наконец достигнув места, где даже естественное освещение
орбиты немного угасло, старейшина остановился и резко развернулся.
Длинные полы его одеяния взметнулись, открывая его слегка
неестественную по пропорциям фигуру.
