Что-то сегодня было не так. Чувствовалось что-то не то в
вечерних сумерках, опустившихся на город. Может быть, особой
кровавости закат, окрасивший стеклянные бока небоскребов красным;
может быть, дерганные флуктуации магии, которые ощущались буквально
кожей; а может быть танк, который выкатился на дорогу, раздавив
пару легковушек… Да, наверное, танк. Кажется, только что началась
война кланов.
Бронированный лимузин взвизгнул тормозами, водитель, в набор
способностей которого входил слабый дар предвидения, дернул руль,
выжал педаль и рванул ручник, вывернув тяжелый автомобиль буквально
из-под удара.
Вольфрамовый бронебойный штырь подкалиберного снаряда просвистел
в считанных дюймах от борта остановившейся машины и снес зеркало, в
котором водитель, в последний момент успел увидеть, как позади
лимузина, сминая автобусы сопровождения на дорогу выкатились три
бронетранспортера.
Загрохотали пулеметы, засверкали вспышки заклинаний, и охрана
вступила в бой. Один из броневиков взорвался сразу, получив в борт
сгусток перегретой плазмы, в котором пассажир лимузина узнал
способность своего начальника охраны. Остальные машины распахнули
десантные люки и выпустили пехоту, прикрывая высадку пулеметным
огнем.
Тяжеловооруженная десантура тут же вступила в бой. По лобовому
стеклу лимузина, застучали пули, танк, перезарядив орудие, чуть
дернул башней, смещая ствол в сторону машины, и водитель на
секунду, прежде чем из пушки вырвался сноп пламени, даже успел
увидеть черную бездну орудийного ствола.
Снаряд расплескался огненными брызгами, не добравшись до
автомобиля – водитель лимузина, вытянув руку вперед, развернул
прямо перед лобовым стеклом духовный щит – уплотненный внешний слой
своей ауры, который и принял удар на себя.
Водитель в салоне, не получившем ни единого пробития, дернулся,
охнул, из его рта и носа на белую рубашку упали капли крови. Окинув
взглядом сквозь неповрежденное и даже не закопчённое лобовое стекло
отсутствующий капот автомобиля, который напрочь оторвало взрывом
фугаса, он, понимая, что машина больше никуда не поедет, ударил
ладонью по красной кнопке, опустив перегородку из многослойного
титана, усиленного графеновой керамикой, отделяя салон лимузина от
кабины. Выхватив пистолет, он распахнул дверь и выскочил наружу,
присоединяясь к бою, который вела охрана. Его задача была проста –
не допустить никого и ничего к лимузину, даже если придется грудью
заслонять машину от танкового снаряда. Отбиваться внутри
неподвижной туши лимузина можно было конечно, но маневренный бой
снаружи был предпочтительнее.
