— Арс, сильные слова! — поддержал меня Кеша после передачи.
— Я сказал всё как есть, нигде не приукрасил, — пожал я
плечами.
Наше выступление вызвало жаркие споры в научной среде. Некоторые
учёные спорили и пытались доказать, что наше открытие —
фальсификация, и никакого острова по тем координатам быть не может.
Иные требовали доказательств. Единственное, что было у нас — записи
с эхолокатора и несколько снимков с летяг. Кому-то этого оказалось
достаточно, а другим мы посоветовали самим отправиться туда и
убедиться в реальности острова. Правда, реализовать эту идею
оказалось пока невозможно — территория к северу от Новосибирских
островов была объявлена временно закрытой для посещения, а за
соблюдением приказа тщательно следили военные.
По возвращению в Мурманск участники экспедиции разъехались по
домам. Я хотел поехать с Ариной и познакомиться с её родителями, но
обстоятельства помешали осуществить этот план, поэтому пришлось
отпускать девушку саму.
Зато Никитский остался у меня погостить. В один из дней он
честно признался, что ему просто некуда идти:
— Да, у меня осталась фамилия, но дворянского титула я лишён.
Недавняя экспедиция немного обелила моё имя, но я по-прежнему
каторжник, который пошёл против императора. В нынешней ситуации это
вообще опасное дело. Ты ведь понимаешь, что за мной будут
присматривать, и если возникнет хоть малейшее подозрение,
непременно упекут в темницу, или отправят обратно на рудники?
— Понимаю. Надеюсь, ты не будешь делать необдуманных поступков.
Какие плана на будущее?
— Жить, Арс! Реализовать себя в этом мире, найти занятие по
душе. Но есть одно дело, которое я намерен решить прямо сейчас. Ты
— единственный, кто не оставил меня наедине с бедой, протянул руку
и дал шанс вернуться в общество. Знай, что я никогда не забуду этот
поступок. В общем, я хочу присягнуть тебе на верность. Возьмёшь
меня в дом Чижовых?
Фёдор разоткровенничался, чего за ним раньше не водилось. Обычно
с него слова не вытянешь. Хотя, столько лет молчания и такие
перемены в жизни кого хочешь разговорят.
— С радостью! — согласился я. — Документы приготовлю на днях.
Пожить можешь у меня, всё равно для нас с Вьюгой этого домика
слишком много.
Таким образом, у меня в дворянском доме появился ещё один
человек. Сначала Любавин, теперь и Никитский. Конечно, я не
планировал наживаться за их счёт. Мы были друзьями, а такой расклад
помогал решать различные вопросы и держаться вместе.
