Сталкер 2011 – Письмо инженера
«Здравствуй моя милая Мияги. Я очень волнуюсь за тебя и за наших малышей. Как вы там? Все у вас хорошо? У нас здесь нет никакой информации. Не работают телефоны, сотовая связь, интернет. Есть только радио, но там ничего не говорят. Я очень за вас волнуюсь. Когда начались толчки, мы все сделали по инструкции. Остановили реакторы, отключили все агрегаты, запустили системы охлаждения. Как это ни странно, но землетрясение нам не нанесло сильного ущерба. Так лишь кое-где потрескались стены и повылетали стекла. А потом пришла волна…
Ты помнишь, те гигантские волнорезы? Предназначенные для защиты станции. Мы гуляли возле них прошлым летом. Такие огромные бетонные штуки со стороны океана. Ты еще удивлялась их высоте. Та вот, волна прошла через них и даже не заметила. Эта волна повредила системы охлаждения станции. Генераторы, насосы, кабеля. И наши реакторы остались сами по себе. Выключить мы их выключили, но без охлаждения это все будет бессмысленно. Что и случилось. Поначалу, после всех этих событий, мы покинули станцию. Когда все затихло, мы вернулись и попытались заняться приведением станции в порядок. Но как мы обнаружили, реакторы продолжают опасно разогреваться. Системы охлаждения, как таковые, оказались нерабочими. Мы пытались сделать что либо, но все попытки были безуспешны.
Позавчера второй реактор взорвался. Взорвался водород, скопившийся в корпусе реактора. В результате незавершенной реакции распада, вода в реакторе превратилась в пар, потом водород отделился от кислорода и взорвался. Происходит что-то страшное. Картина очень похожа на русский Чернобыль 1985 года. Такая же разрушенная станция, такой же разверзнутый реактор. Я помню те старые газеты и их заголовки двадцатипятилетней давности: «Эти варвары взорвали свою станцию», «Рыжеволосым нельзя давать такие технологии…», – и многие другие статьи. Тогда кое-кто смеялся над русскими.
Мы всегда гордились нашим технологическим превосходством, и не сомневались в своей технологической мощи. А сейчас по радио я слушал интервью американского конструктора. Этот конструктор признавался, что проект станции был со многими техническими недостатками и упущениями, но политики закрыли на это глаза. И вот теперь мы расплачиваемся за это. Не знаю, может, виноваты конструкторы, может политики. Может мы. Но произошло то, что произошло. И теперь мы никак не можем закрыть взорванные реакторы. Я очень за вас переживаю, но вырваться отсюда просто невозможно. Нас, то эвакуируют со станции, то опять направляют на работы, в защитных костюмах. Уровень радиации растет с каждым днем. Нормы облучения нам повысили в несколько раз, колют специальными лекарствами. Каждый из нас может находиться в активной зоне не более получаса.
