Мой первый выход в свет в качестве высшего аристократа
Российской Империи… Огромный зал с высокими колоннами-артефактами
по краям, служащими стабилизаторами и предохранителями Магии
Пространства, расширившей это помещение раз в двадцать пять, не
меньше. Расписной потолок, летающие сами собой подносы с
шампанским, строгие костюмы кавалеров и соревнующиеся друг с другом
в роскоши и количестве открытых участков тела платья дам, тысячи
гостей разных возрастов и статусов — всё это предстало моему взору,
когда я вышел к публике в след за Павлом Александровичем и
Императрицей.
Второй Император произнес небольшую речь, отметив, как он рад
видеть все присутствующих и представив собравшимся Императрицу.
Весь зал склонился в поклонах и книксенах, выражая почтение супруге
Императора, а затем генерал-губернатор, на правах хозяина, объявил
начало. По традиции, первый танец был за ним. Естественно, никого
помимо Императрицы он вызвать на танец не мог, и эта пара
закружилась в медленном и чинном вальсе. За ними настал черед Магов
Заклятий — и я немедленно пригласил на танец Хельгу, игнорируя
недовольное выражение лица её брата Александра. Второй сын Павла
Александровича был в ранге Старшего Магистра и, что меня немного
удивило, не прошел пересадку сердца. Как, впрочем, и его старший
брат Владимир — вот только он уже был очень близок к следующему
рангу. Пожалуй, ещё месяца два-три и наследник Второго Императора
начнет прорыв на восьмой ранг. Один из гениев Империи, почти
шестидесятилетний чародей, в отличии от своего непутевого младшего
брата уже очень давно являющийся полноценным помощником и
советником своего отца.
— Ты выглядишь просто божественно, дорогая, — передал я
мысль-сообщение девушке, ведя её в танце. — Ты и без того само
совершенство, но сегодня ты превзошла себя! От такой красоты и
ослепнуть недолго!
— Благодарю, — с улыбкой послала она ответную мысль. И тут же
добавила с нотками неудовольствия. — Видимо, ты из опасений за своё
зрение не спешил со мной увидеться?
— Я очень хотел, звезда моя, но ты же знаешь — иногда
обстоятельства бывают сильнее нас, и приходится поступать вопреки
своим желаниям, — принялся я оправдываться. — Но мысли мои были
постоянно с тобой, клянусь!
Девушки иногда такие девушки… Хельга продолжал вставлять шпильки
и обижаться ещё два танца — не по-настоящему, всерьез, а скорее
так… Показывала коготки и царапалась, показывая, что пренебрегать
ею чревато. Да и вообще — женщинам иногда нужно обидеться и
поворчать на своего мужчину. И помучить его, заставив просить
прощения и напоказ раздумывая, стоит ли даровать его, это самое
прощение… Я охотно подыгрывал в этой игре, как зачарованный любуясь
зеленоглазой красавицей в платье пурпурного оттенка. Вообще,
желающих потанцевать с дочерью хозяина приема было более чем
достаточно, но я нагло раз за разом не давал никому её
пригласить.
