Читать Хроники Черного Отряда. Книги юга: Игра Теней. Стальные сны. Серебряный клин - Глен Кук

Посвящается Гарриет Макдугал, чьи ласковые руки вывели Костоправа и Черный Отряд из Тьмы

И с глубочайшей признательностью – Ли Чайлдсу из Северного Голливуда за исторические исследования и ценные предложения

На перекрестке нас осталось семеро. Мы оцепенело наблюдали за пылью, клубившейся по восточной дороге.

Необратимость случившегося даже неугомонных Одноглазого с Гоблином парализовала почти на час. Под Маслом заржала лошадь. Успокаивая, он прикрыл ей ноздри ладонью и другой рукой потрепал по холке. Настало время раздумий. Эпоха закончилась – мы достигли ее последней эмоциональной вехи.

Но вот и пыль исчезла из виду. Они ушли. Запели птицы, напомнив о том, что мы все же остались. Я вынул из седельной сумы истрепанную тетрадь, уселся на дороге. Дрожащей рукой написал:

Это конец. Мы разделились. Молчун, Душечка и братья Вертуны держат путь к Лордам. Черного Отряда больше нет.

Однако я продолжу вести Анналы – хотя бы по той причине, что привык это делать за двадцать пять лет и ломать такие привычки трудно. И потом, как знать? Те, кого я обязан вести за собой, могут найти мой отчет интересным. Хоть сердце и остановилось, тело еще ковыляет вперед. Фактически Черный Отряд мертв, но его имя живо.

А уж мы-то, видят жестокосердные боги, на собственной шкуре испытали могущество имен.

Я убрал тетрадь в седельную суму.

– Ладно, что случилось, то случилось. – Стряхнув пыль со штанов, я бросил взгляд на нашу собственную дорогу в завтрашний день. Гряда низких холмов с хохолками зарослей тут и там казалась сплошной зеленой изгородью. – Начинается поиск. До темноты успеем покрыть первую дюжину миль.

И останется их еще семь или восемь тысяч.

Я оглядел моих товарищей.

Одноглазый – колдун, сморщенный и черный, будто пыльная сушеная слива, – старше всех на добрых сто лет. Он носит повязку на глазу и широкополую шляпу из черного фетра. Шляпа, судя по виду, претерпела в жизни бесчисленные невзгоды, однако стойко вынесла все мыслимые и немыслимые унижения.