1. Плевать на последствия
Я таращилась в потолок, лёжа на Гошином диване, и в сотый раз прокручивала в голове ту ссору, хотя следовало думать о неминуемых проблемах и отстранении от службы. Надеюсь, временном.
- Варь, ну хорош уже, - вздохнул Гоша, садясь рядом, небрежно откинув мои ноги, - опять не жрешь, а ты ещё с прошлой голодовки не набрала. Скоро в лифчик вату начнёшь подкладывать, чтобы груди не бились о чашечки при ходьбе.
- Главное, чтобы не бились об колени, - отозвалась вяло. Гоша прыснул и затих, наверняка представляя картину.
- Да, это отвратительно, - поморщился через пару минут, - но неминуемо, если продолжишь в том же духе. Либо ешь, если выметайся к себе, смотреть на тебя не могу, когда ты такая.
- Друзья познаются в беде, - усмехнулась злобно и села, перекинув ноги через его голову и задев макушку пяткой. Специально, разумеется.
Встала, покидала свои разбросанные по полу вещи в небольшую спортивную сумку, с которой пришла в ночи, сунула ноги в кроссовки и хлопнула дверью.
- Ты серьезно?! - возмутился, открывая дверь и высовываясь на площадку, а его голос эхом отозвался в высоких потолках.
- Ага, - хмыкнула и сделала ручкой, неторопливо спускаясь.
- Ахренеть! - разозлился друг и хлопнул дверью сам.
«Ну вот, ещё минус один человек» - подумала безразлично. Правда, безразличие, в основном, относилось к тому факту, что я сильно преувеличивала. И Гоша никуда не делся и Поляков, в общем-то, тоже. Просто мы не разговариваем с той ночи, как вернулись. И это страшно бесило, но вместе с тем вызывало чувство апатии. Я злилась на него за то, что ему плевать на мои принципы и убеждения, но чувствовала себя ватной от осознания, что он так легко ушёл, оставив меня наедине со своими проблемами. Ладно, тут я тоже преувеличила. Я вывела его. В общем, дело было так…
Я вновь слегка пнула тело под ногами, но жизни в нем не было. Как и крови, судя по луже в которой я стояла, опасаясь двигаться. Петрович с меня три шкуры снимет, если я начну расхаживать по квартире, оставляя кровавые отпечатки. Почему-то именно его гнева я боялась в тот момент.
«Алло, ты тут человека грохнула» - напомнил внутренний голос, а я посмотрела на пистолет в своей руке с каким-то тупым недоумением.
С одной стороны - это самооборона. Я выстрелила в ответ и будь у меня в руках табельное, а не непонятного происхождения ствол, на который Сашка разве что красный бантик не повязал, я бы с лёгкостью отмазалась. С другой - полное дерьмо. Самое печальное и удивительное открытие для меня - факт того, что выстрела я не испугалась. И не расстроилась, что пуля достигла цели. Огорчало лишь то, что головняк мне обеспечен, но начался он даже раньше, чем я предполагала. Едва на пороге появился Поляков.
