Никто не смог это предсказать.
Никто этого не ожидал.
***
- Не отпускай! - надрывно-пронзительным криком умоляла девушка -
не отпускай! Игорь!...
Её крик мешался с тысячами других: с криками боли и ужаса, с
обрывками слов мольбы и ругани.
Он терялся в пронзительном скрежете металла и грохоте
осыпающихся, подобно карточным домикам, конструкций обрывающих и
хоронящих под своими грудами сотни жизней.
Всюду билось и сыпалось стекло.
Вопли, плач и лязг.
Все эти звуки сливались в сплошную жуткую симфонию конца.
Июльский воздух пропитывался отчаянием с железным привкусом
крови, пыли и едкой дымной гари.
Воздух, что еще часом ранее был пропитан вкусным ароматом
близкой чащи и влагой в предвестии дождя, сгустился и потяжелел.
Там, где был рай, в считанные минуты разверзся ад ненасытный и
беспощадный. Он пожирал, коверкал и ломал привычный мироуклад,
тысячи судеб, десятки тысяч историй.
Мы не успели покинуть обреченную квартиру. После того, как
здание содрогнулось и лопнули стены, обнажив прогнившие межэтажные
перекрытия, которые тоже стали постепенно рассыпаться, лишь моя
слабеющая хватка удерживала девушку от падения в пропасть глубиной
20 этажей.
Всего несколько минут назад, она безмятежно смотрела в свой
планшет, сидя на диване в гостиной. А сейчас, гримаса ужаса
исказила это прекрасное, уже не юное, но ещё не зрелое лицо.
- Катя! Я... не... не...! - вместо слов, с моих губ сорвался
крик бессилия и отчаяния.
Я судорожно хватанул воздух ртом, осознавая в этот момент, что
страшнее всего не близость собственной гибели, а ужас отражающийся
на лице самого близкого человека цепляющегося за тебя, как за
соломинку и понимание, что как бы ни хотел, ты не можешь помочь. То
неведомое, что подвело под их жизнями черту, оказалось сильнее
любых желаний.
Кончики пальцев бессильно выскользнули из ладони.
Катя вскрикнула и пропала навсегда за завесой дыма и пыли.
- Не-е-т! - продолжая тянуть руку прохрипел я, не узнавая
собственный голос.
Катя! Катенька! Боже, нет! Мгновение, заставляющее сердце
замереть, вокруг, казалось, ничего не происходит. Всё замерло,
застыло, словно воск. Но в следующий же миг, когда раздался
страшный треск и пол задрожал, проваливаясь в пропасть, я, разорвав
оковы оцепенения, вскочил и со всех ног помчался прочь, от провала,
из квартиры, в глубину коридора. Шок образовавшийся внутри
превратился в психическую ударную волну, которая выжгла всё, кроме
инстинктов.
