— Твари! Они уже здесь! В атаку! — я
очнулся от собственного крика, который продолжал пульсировать в
ушах, отражаясь резкой болью. На виске запеклась кровь. Похоже, мне
здорово прилетело по голове.
Я приподнялся на локтях и
огляделся.
Красный закат осветил равнину.
Тишина. Только легкий ветерок обдувает лицо. Я устал и едва могу
пошевелиться после битвы. Самой кровавой битвы за всю мою столетнюю
жизнь.
Я знаю, что главное сражение еще
впереди, поэтому пытаюсь набраться сил и взять себя в руки, но это
не просто. Вся равнина напитана кровью наших защитников – имперских
воинов и сущностей, посмевших вторгнуться на нашу землю.
Среди безжизненных тел я безошибочно
определяю воинов моего отряда «Всевидящих». Они все провидцы, как и
я. Мы видим будущее и сущностей, которые проникают в наш мир и
прячутся под личинами людей.
Вот лежит Харитон и не мигая смотрит
в небо. Нижняя часть его тела осталась во рту твари, которую я
настиг чуть позже и разрубил саблей на куски.
За склизкой зеленой сущностью
виднеется Рома с неестественно вывернутой головой. Витя сидит на
земле, опираясь на длинный железный шест, который пронзил его
насквозь. Остальные тоже здесь.
Даже знание своего будущего не
остановило провидцев от участия в этой битве. Они, как и я, знали,
что только так мы остановим того, кто называет себя – Дестрой. Эта
сущность обладает почти безграничной силой. Ключевое слово – почти,
ведь я намерен во что бы то ни стало убить его.
— Вещий! Я жду тебя! — раздался сзади
его жуткий, леденящий душу голос.
Я обернулся и…проснулся. Каждый раз
просыпаюсь на этом месте. Этот сон преследует меня уже несколько
лет, но каждый раз мне не удается его досмотреть и увидеть того,
кто такой Дестрой.
Едва открыл глаза, как услышал
ругань.
— Старый ишак! — узнаю голос одного
из своих слуг.
— Подлец! — второй не преминул тут же
ответить.
— Чтоб тебя разорвало!
— Сам виноват! Получай теперь,
тупица! — раздался грохот посуды и звон разбитого стекла.
— А-а-а, убиваю-у-ут! Господин,
помоги-и-ите!
Нехотя встал и, натянув штаны, вышел
из комнаты. Из кухни доносился шум и крики дерущихся.
— А ну, цыц! — прикрикнул я и
вполголоса добавил. — У нас гости.
На кухне тут же угомонились, и через
мгновение в дверном проеме показались два тщедушных мужичка в
одинаковых желтых ливреях: Иван и Петр.
