Составитель Евгений Крушельницкий
© Евгений Крушельницкий, составитель, 2019
ISBN 978-5-4496-3553-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Восьмидесятые годы прошлого века сегодня вспоминаются как времена расцвета разрешенной «гласности», порой переходящей в долгожданную свободу слова. Появились публикации об экстрасенсах и ясновидцах, а на телевидении желанными гостями стали колдуны и целители. Журналисты рассказывали о явлениях, которые официальная наука старалась не замечать, причем испрашивать на это согласия ученых мужей уже не требовалось. И когда в 1988 году появились публикации о Барабашке – невидимке, который мог не только общаться с людьми с помощью стуков, но и швырять предметы, то читатели не остались равнодушными. Вскоре телевизионщики сделали об этом феномене передачу, и в столицу посыпались письма. Люди делились увиденным и пережитым: ведь едва ли не каждый поживший на свете человек припомнит хоть одну историю, которая не укладывается в рамки привычного.
В этих письмах слова «однажды» и «вдруг» – едва ли не самые частые. Сюжеты, как правило, не новы: недаром же говорится, что все новости стары – просто каждый раз они случаются с другими людьми. Однако интерес к ним из ученого мира проявляли, в основном, фольклористы, которые называют такого рода истории быличками. Былички – это нечто среднее между былью и сказкой, где в реальность случившегося верит, по крайней мере, сам рассказчик. Однако фольклористов интересовала не столько суть событий, сколько цветистый простонародный слог. Но когда излагают так: «Вот, гыт, тако было, чо я слышала, то слышала!», – то проверять факты никому в голову не придет. Наши письма с точки зрения такого фольклора малоинтересны, их авторы – домохозяйка и инженер, подросток и военный летчик, учительница и капитан дальнего плавания. Они рассказывают о невероятных историях, которые с ними приключились, но при этом далеко не все рассчитывают на понимание соседей и потому опасаются сообщать фамилии. Ведь ещё два века назад англичанин Юм задавал риторической вопрос – мол, что легче: природе сбиться со своего пути или человеку солгать? Философ почему-то был уверен, что путь природы людям уже известен.
Можно, конечно, объявить очевидцев невеждами и лжецами, но получится неубедительно, потому что они такие же разные, как и все прочие люди – есть среди них скептики и романтики, есть осторожные и авантюристы. Зато их истории во многом похожи друг на друга и потому прав был, наверное, всё-таки не Юм, а его не менее уважаемый коллега, считавший, что совпадение множества независимых свидетельств есть доказательство их истинности.
