Яркий солнечный свет ослеплял.
Пот заливал глаза, а на зубах похрустывал песок. Утерев лицо
тыльной стороной ладони, я ещё больше «накормил» себя песком.
Несколько раз попытался сплюнуть, но от столь сильного напряжения
во рту даже не было и капли слюны.
Освободившись от парашюта, я
начал осматриваться по сторонам.
Местность была очень похожа на
Афганистан. Вот только я прекрасно понимал, что мы уже покинули
территорию этой страны, когда погнались за Евичем. Небольшая
пустынная местность, где я и находился, была расположена рядом
горным хребтом Чагай.
— Граница рядом, — прошептал
я, быстро сворачивая купол парашюта.
Среди нескольких барханов,
примерно в километре от себя, я увидел обломки
вертолёта.
Ми-24 горел ярким пламенем,
отбрасывая чёрные клубы дыма. Продолжали рваться реактивные С-8 в
блоках и снаряды из боекомплекта пушки. Пахло гарью и
керосином.
— А второй? — прошептал я
вслух.
Поискав глазами сбитый нами
вертолёт Евича, не сразу его нашёл. Чёрный дым и огонь валил из
горной гряды, находящейся южнее границы. Выходит, что рухнул он не
так уж и далеко от меня. Но проверять, живых на том борту я не
собирался.
Ощупав себя, не обнаружил ран
и повреждений. Как и наколенного планшета. Судя по разорванной
ткани в районе правого колена, он у меня сорвался в процессе
покидания вертолёта.
Проверив разгрузку, я стал
искать глазами Петруху. Далеко от меня он приземлиться не
мог.
Но вокруг только несколько
барханов, похожих на застывшие волны. По линии горизонта тянутся
горы и никаких следов жизни. Ощущение, что в этом жарком и знойном
мире жары есть только четыре вещи: песок, горы с красноватым
оттенком, белёсое небо и яркий диск раскалённого солнца.
Прищурившись, увидел в паре
десятков метров каменистый валун у подножия гор. Рядом с ним
трепыхался на ветру оранжевый купол. Встав на ноги, я попробовал
сделать шаг, но тут же съехал по песку вниз в яму.
Ощущение, будто в Торске зимой
скатился на картонке с горы. Поймал себя на мысли, что рано ещё
думать о доме.
Загребая руками песок и
прикладывая серьёзные усилия, начал выбираться наверх. Песок при
каждом прикосновении жжёт руки. Но стремление помочь Петрухе
сильнее, чем жар пакистанской земли.
Вроде и пустынной местности в
этом районе немного, но приземлились мы аккурат среди
барханов.
