Читать Купол. Часть I. Заложники - Олег Мироненко

– …Ну, поехали! За нас! Натали, Эд, Белла, Макс, Рита!

Алекс ткнулся пластиковым стаканчиком в подставленную пластиковую же посуду сотрапезников, пригубил напиток. Просто назвать это пойло дрянью означало сделать тому почти что комплимент; но зато – своё, своё! а??

Пожевали зелень. Тьфу – безвкусно. Надкусили по яблоку – а, кислятина взмыленная. Тем не менее все улыбались, угощались дальше: вот вам лепёшки с гнильцой (и это через пять минут, как вытащили из печи), вот, пожалуйста, желеобразная дурнопахнушая масса, варенье, стало быть, на лепёшечку (да побольше, побольше мажьте, не стесняйтесь!), вот фиолетовая морковка, источающая уксусный аромат, ещё на закусочку. Не хотите? Тогда как насчёт оранжевого мяса, которое нужно жевать, жевать и жевать, чтобы… Чтобы снова жевать, не ощущая на вкус ничего.

Как раз пытаясь одолеть стейк, Макс и сломался.

– Хватит! – заорал он так, что звуковая волна, наверное, отразилась от Купола. – У меня желудок второй день сводит, он уже в клубок сворачивается и… – мужчина прислушался к чему-то там внутри себя, – …и прощенья просит. Давайте хоть одну упаковочку вскроем, а, злыдни?

– Вскрывай, раз очень хочется проиграть, слабак, – тонко улыбаясь, ответил страдальцу Эд.

– Ну, Маcик, дорогой, – надула пухлые губки Белла, – ведь мы же договорились, что неделю питаемся тем, что сами вырастили. Ведь так, милый? – Голос Беллы звучал ровно и отстранённо, симпатичная мордашка, казавшаяся, впрочем, несколько плотоядной из-за остренького носика и скошенного маленького подбородка, сигнализировала Максу о полном непонимании происходящего. При этом ни одна морщинка на лице Беллы даже не попыталась изобразить из себя иероглиф, чтобы сообщить Максу то, о чём не следовало бы догадаться другим.

– Так, так, – внешне очень спокойно произнёс Макс, но, уже закипая от этой отчуждённости Беллы, немедленно просос изнутри побегами чертополоха и, не в силах сдерживать этот зуд, направился к холодильной установке.

Разговор за столом угас. Алекс взял ладонь Натали в свои ручищи и принялся дуть на пальчики. Действительно, было жарковато, но дело, конечно, было совсем не в этом. Не полотенцем же он принялся перед ней размахивать, да и целовать пальчики вроде бы и не было никакой надобности. Но он целовал, Натали трепетала, Рита кривилась, как от зубной боли, Эд плевался яблоком, а Белла, глядя в спину Макса, удачно нацепила на лицо маску безразличия, которую если и пытались осадить время от времени лёгкие тени, то безуспешно.