Калининград, наше время
– Сдаем работы, господа студенты! – Ольга постучала указкой по столу, привлекая внимание рьяно списывающих из Сети двоечников. – Время вышло. К следующему занятию жду от вас рефераты на тему «Положение женщины во Франции XVIII века».
Аудитория недовольно загудела, но Ольга не обращала на это внимания. Четвертая пара окончена, можно наконец-то домой. А сегодняшние работы она проверит завтра на больничной койке, все равно там совершенно нечем заняться.
– Оль, ты идешь? – В аудиторию, в которой копался последний зазевавшийся оболтус, заглянула Юля Михална с кафедры иностранных языков. – Мы с девочками уже тебя ждем!
– С днем рождения, Оль Санна! – Проходя мимо ее стола, студент робко ей улыбнулся, отчего невыразительное лицо стало почти симпатичным, положил на край стола открытку с шоколадкой и покраснел до самых ушей.
– Спасибо, Волков, – кивнула Ольга и строго добавила: – Мне приятно, но подхалимаж не избавляет тебя от написания реферата.
– Я и не думал, Оль Санна, – покраснев еще сильнее, пробормотал тот и ретировался.
Ольга ностальгически вздохнула. Тридцать восьмой день рождения, возможно, последний. И если бы она не была такой трусихой, у нее уже вполне мог быть сын примерно такого же возраста, как этот Волков. Милый глупый мальчик, он, похоже, считает ее почти ровесницей и пытается ухаживать. Было бы смешно, если б не было так грустно.
– Ох уж эти студенты, – неодобрительно покачала вслед Волкову Юль Михална.
Она была на шесть лет старше Ольги и имела в анамнезе трех мужей и двоих детей. Обычно Ольга, глядя на нее, только радовалась, что не взвалила на себя такую обузу, но иногда, как сегодня, отчаянно завидовала. О чем Юль Михална была прекрасно осведомлена.
– Дети, – вздохнула Ольга.
– Ну и роди, наконец, своего. Всего-то тридцать восемь, люди и в сорок рожают.
– Может, и рожу, если мне на этой неделе не велят белые тапочки закупать, – улыбнулась Ольга. – Вдруг я приду к доктору, а он обзовет меня симулянткой? Тогда точно рожу.
– Не накаркай, тьфу-тьфу-тьфу, – проворчала Юль Михална, вздохнула и бодро велела: – Пошли уже, девочки заждались!
Ольга сунула шоколадку и открытку в сумку и вышла из аудитории не оглядываясь. Почему-то сегодня уже в который раз ее посещала мысль, что она может никогда больше не увидеть ни родной исторической кафедры, ни родных и привычных оболтусов-студентов. С какой стати – непонятно! Всего лишь плановая операция, ничего страшного. Пережила четыре, переживет и пятую! Вообще, может она еще и ребеночком обзаведется. Не родит, с пороком сердца и в ее возрасте это будет самоубийством, а вот взять из детдома еще вполне можно.
