Какое интересное сочетание. Тонкие каблучки-рюмочки, изумрудная
замша, золотистые пуговки… а за ними нежный шелк персиковых чулок и
темно-синие подвязки – изумительно.
На подвязках наряд девицы заканчивается.
Ее подружка выглядит не в пример скромнее. Правда, пеньюар цвета
пыльной розы ей совсем не идет.
Мой пеньюар.
Не люблю, когда двери скрипят, а у нашей, к тому же, выходит
невероятно противное фа диез. Так что, петли смазываю регулярно.
Чтобы открывались бесшумно.
Как сейчас.
Стою, обозреваю мизансцену из партера.
Мой будущий бывший муж Сайлас шерудит ложечкой в высоком стакане
для коктейля. Из одежды на нем – обручальное кольцо.
Перси сидит на диване между девицами – прикидывает, с которой из
них приступить ко второму отделению. Одет он меньше Сайласа – они с
Софрой еще не поженились.
Хорошо им. Возни меньше. Успеть бы сегодня в магистрат.
Стою.
Все еще стою.
Не торопясь обдумываю реплику для эффектного появления на
сцене.
Но жизнь – дурной драматург.
— Эйлин! — раздается из-за спины. — Ты замерла с таким видом,
будто партитура пьет твой коктейль. Бери скорей папку, и пойдем.
Ой!
Сайофра (для друзей — Софра), привстав на цыпочки, смотрит из-за
моего плеча на немую сцену: замершего с ложечкой в руке Сайласа,
двух девиц на диване, и Перси, который успел устроить голову на
соседней груди.
— Софра! Дорогая! Ты всё не так поняла! — опомнившись первым,
Перси тянется за подушечкой, чтоб прикрыться.
За плечом всхлипнули. Я смотрю на подругу – Софра давится
смехом. Действительно…
— Софра, что именно ты не поняла?
От нашего хохота сцена приходит в движение. Сайлас, наконец,
роняет ложечку в бокал, а бокал на пол. Девицы с визгом кидаются к
куче одежды и немедленно сталкиваются с Перси. По праву сильного он
первым хватает штаны и принимается натягивать их поверх
подушки-думки.
Мой пока-еще-муж поступает благоразумнее — заматывает чресла в
плед. Мой плед. Теперь еще и плед покупать. Будто мало расходов на
новый пеньюар.
Мы с Софрой идем мимо троицы, которая все еще копошится в куче
одежды, и Сайласа, который порывается что-то сказать. Я завожу в
спальню хихикающую подругу и захлопываю дверь.
Когда мы выходим с тюками вещей, ни девиц, ни Перси нет. Сайлас,
одетый, застегнутый на все пуговицы, с безукоризненно повязанным
шейным платком над выглаженным сюртуком, сидит на том самом диване
в позе мужа, который смиренно ждет жену для выхода в театр — мол,
эти женщины так долго собираются! Но что делать, он давно привык, и
не намерен портить вечер пустым ворчанием.
