Читать Как выжить среди принцесс - Шимун Врочек

Отправляли Василису в Уфу, к бабушке, до конца лета. Отправляли с родственницей жены.

Злата тоже решила ехать.

Рюкзачок собрала крошечный. Сложила туда колготки и штаны – что влезло. И еще какие-то книжки. Все, как у старшей сестры.

Надела футболку и джинсы. Взяла зонтик от дождя и розовую кепку.

Надела теплую красную жилетку, чтобы не было холодно в дороге.

Надела желтые носки (для красоты) и белые садиковские туфли (они удобные). Потом рюкзачок.

Примерилась к Василисиному чемодану (я буду тихо сидеть), но сказала со вздохом: я туда не влезу.

Поменяла планы. Никогда не сдаваться. Никогда.

– Лиса, без меня не уходи!

Посидела со всеми на дорожку. Вздохнула.

Вышла за дверь и деловито вызвала лифт для всех. Когда спустились, открыла дверь и держала двумя руками, чтобы все прошли. Вышла из подъезда – в темноту и штормовое предупреждение.

А когда поняла, что ее не берут в машину, в аэропорт, в самолет, к бабушке до конца лета, заплакала, стоя на тротуаре под дождем, и закричала на всю улицу:

– Лиса! Лиса!

Потом:

– Мама, мама!

Слезы и сопли лились потоком на красную жилетку на случай дождя.

Потому что вдруг трагически показалось, что мама тоже уезжает надолго, как Василиса.

И этого оказалось не пережить.

– Мама, мама!

Машина уехала. Злата осталась. С рюкзачком за спиной, с крошечным зонтиком, на руках у папы. Над головой гремел гром, сверкали молнии, шел дождь, шумели от ветра листья. Трагедия. Сопли и слезы сверкали на красной жилетке, словно бриллиантовое колье.

…А потом мы с ней, рыдая, пошли в магазинчик и купили зеленого зубастика. Потом, по-прежнему рыдая, пошли домой. В лифте, дружно всхлипывая, распечатали коробочку с зубастиком. Входя в квартиру, подхлюпывая носом, рассмотрели его хорошенько. Ничего так себе зубастик, в короне. Дома тепло и пахнет гречкой. И мама сейчас приедет из аэропорта. Совсем скоро.

И Злата развеселилась и перестала рыдать. А потом даже засмеялась и съела гречку. Почистила зубы и послушала книжку на ночь. Уснула, положив руку под щеку и сжимая папину ладонь. И улыбалась во сне, забыв про зубастика. Трагедия закончилась.

Да.

Но осень в сердце все-таки осталась.

Я знаю.

Если я когда-нибудь соберу истории о Злате и Василисе в книгу, это будет прологом. Хотя, может быть, слишком мрачно? Не знаю.