Полдень. Солнце нещадно слепит глаза, я поправляю широкие поля шляпы и улыбаюсь тонущим в горячем мареве цветам. Сегодня я проспала. Алекс решил оживить забор у нашего дома цветами и мы высаживали черенки до позднего вечера. Сейчас, глядя на пышные гирлянды цветов кампсиса, я понимаю, почему Алекс их любит. Но вчера…. Не знаю, что за дух противоречия вселился в меня, заставив весь вечер спорить с ним. Всё равно проиграла. Алекс сказал, что кампсис притягивает взгляд, и ухаживать за ним просто – знай, обрезай вовремя, чтобы не заплёл всю округу. Я прыснула, вспомнив, как возразила ему, что для такого профессионального цветовода, каким я стала, это не аргумент, и тогда он обнял меня и закружил по аллее. Уже за полночь, мы сидели в беседке, и Алекс рассказывал мне легенду о любви молодого музыканта Кампсиса к принцессе Глицинии. Он вплетал в мои длинные волосы цветки белой глицинии, говорил, что я прекрасней всех земных принцесс, и что он хотел бы родиться поэтом, чтобы воспевать мою красоту вечно.
Почему Алекс не разбудил меня? Теперь он, конечно, уже в оранжерее, и мне нужно поспешить к нему. Ах, Алекс, я так соскучилась, словно мы не виделись целую вечность!
Какая красивая дорога! Вся увита цветами, но как же мне не хочется идти одной по этой дороге! Мы так часто ходили здесь вместе, что представить, будто Алекс идёт рядом, совсем не сложно. Протягиваю Алексу руку и почти чувствую тепло от его прикосновения. Будто он и правда идёт рядом. О чем мы обычно говорим? Иногда он делится со мной своими планами на день, иногда мы говорим о работе, но чаще, мы болтаем ни о чем. Он спрашивает, что мне сегодня приснилось, не устала ли я, рассказывает, на какой цветок я сегодня похожа. Я знаю, что вечером получу букет этих цветов. Ах, Алекс, он такой романтик! Мы вместе уже больше семи лет, а он до сих пор меня балует.
Не устаю благодарить судьбу за её щедрость, подарившую мне встречу с Алексом. А ведь я не хотела идти. Помню, как девчонки чуть ли не силой затащили меня на выставку орхидей. Через неделю мне предстояла защита диплома, а я не успевала со сроками. На выставке было откровенно скучно, и я жалела о бессмысленно потраченном времени. Отстав от подруг, я думала о презентации своей работы, когда услышала приятный мужской голос. Он пояснил мне, что созерцаю я типичного представителя самого распространённого из одомашненных сортов орхидей с названием «Фаленопсис». Название меня рассмешило и голос сообщил, что все дело в сходстве с бабочкой. Длинные водорослеподобные корни под розовыми цветочками ассоциировались для меня вовсе не с бабочками, мне даже показалось, что запахло морем. Тогда я заметила, что сходство с медузой для меня очевидней. В менторском тоне, поясняющем, что в ветвях тропических деревьев медузы не водятся, угадывался сдержанный смех.
