Читать Самодержавие и конституция - Кирилл Соловьев

«Государь прибыл во дворец вместе с императрицей со стороны Невы на паровом катере, так как в это время он уже переехал на жительство в Петергоф. Было настолько тепло, что дамы в придворных платьях вышли на открытый балкон Зимнего дворца, чтобы в ожидании приезда государя полюбоваться чудной картиной залитой солнцем Невы с массой разукрашенных флагами судов на фоне величественной Петропавловской крепости и зеленеющих уже деревьев Петровского парка». Это было 27 апреля 1906 года. В тот солнечный, очень теплый, почти летний день Зимний дворец ждал «лучших людей» – депутатов Первой Государственной думы. Директор Санкт-Петербургского телеграфного агентства А. А. Гирс занес в свой дневник: «Сегодня открытие Государственной Думы. На улицах флаги. Погода летняя. Для нас открывается новая страница в книге нашей истории».

Депутат Первой Думы И. И. Попов вспоминал: «На улицах их (депутатов. – К. С.) ждал народ. Стиснутой полицией и жандармами, он неудержимой лавой течет по пути следования депутатов и приветствует их восторженными криками. Тысячи рук тянутся к избранникам народа, шапки мелькают в воздухе… тысячи голосов слились в один клик: „Да здравствует Дума! Слава избранникам народа…“» За пролеткой народного избранника от Тверской губернии Родичева с криками «ура!» бежали люди, среди которых был студент историко-филологического факультета Московского университета поэт Андрей Белый.

Придворные дамы в ожидании Николая II

Церемониал открытия Думы долго обсуждался в ближайшем окружении императора. Николай II предлагал принять депутатов уже после начала работы, подобно тому как он принимал чиновников. Граф К. И. Пален, отвечавший за церемонии при Высочайшем дворе, ему возражал. Поскольку во всех конституционных государствах сессии парламента открывает монарх, он настаивал на том, чтобы так было и в России, предлагая императору принять у себя во дворце депутатов Думы и членов Государственного совета.

«Государь, бледный как полотно, отчетливым и звучным голосом начал речь, уперев особенно на слова „лучшие люди“. Все были растроганы: у императрицы, великих княгинь и дам – слезы на глазах, а у нас, не скрою, какое-то щекотанье в горле. Только у левых депутатов был какой-то вызывающе насмешливый вид…» – записал в дневнике 27 апреля 1906 года директор канцелярии Министерства иностранных дел А. А. Савинский. Ф. И. Родичев, депутат всех четырех Дум, вспоминал об этом так: «Я наблюдал [великого князя] Владимира Александровича. Он страшно волновался. Правой рукой рвал перчатку на левой и кончил тем, что разорвал ее. Из глаз текли слезы. Одна крупная слеза скатилась по носу и повисла на кончике носа. Владимир Александрович пальцами смахнул ее, стараясь сделать это незаметно: он не хотел признавать своих слез и вынуть платок. Молодежь, стоявшая сзади, была в игривом настроении. Они шушукались между собой, пальцем указывая на иных депутатов, на Петрункевича. Нельзя сказать, чтобы эти молодые люди были хорошо воспитаны. Кто-то: Золота-то на этом пузе сколько – целую деревню можно бы зиму прокормить».