Все восемнадцать лет своей жизни я знала, что этот день
наступит. И все равно, даже вчера, он казался призрачно-далеким,
каким-то необязательным и не стóящим больших переживаний. Однако
когда меня привели в мраморный зал и поставили возле стены для
ожидания, я ощутила, как накрывает паника. Та самая, которая все
восемнадцать лет зрела внутри сердца, а теперь настала пора ее
вытащить наружу, чтобы стало еще больнее.
Пожилой герольд тоже волновался — это слышалось в дрожании его
голоса, когда он зычно объявил:
— Великий князь Седьмой Окраины, Зóхар Рокка!
Мой отец глубоко поклонился, то же рядом сделала и мать. Я не
могла от страха пошевелиться, лишь сглотнула нервозно, хотя во рту
все пересохло.
Глава Седьмой Окраины, наш сюзерен, нечасто навещает столь
отдаленные княжества. Но на этот раз он явился собственной персоной
— отобрать себе лучших девок для забав. Горько осознавать, но я
заранее включена в этот список. Независимо от того, понравлюсь ему
или нет, я все равно поеду в замок старого демона — как гарант
того, что наши земли не вздумают поднять бунт. Иначе мне там
приготовят такую судьбу, от которой мертвые содрогнутся.
Глашатай пропустил представление моих родителей — им уже
выпадало несчастье быть знакомыми с Зохаром, но мое имя произнес с
едва уловимой хрипотцой в голосе, возникшей от избытка
переживаний:
— Айса, княжна Имельская! Девица восемнадцати годов отроду,
здорова и девственна, готовая к исполнению своего долга перед
великим князем Седьмой Окраины.
Я до последнего не хотела на него смотреть. Ведь знала, что
стар. Знала, что чистокровный демон — и по этой причине обладает
самым жестоким нравом. Я возненавидела его еще лет в пять, когда
впервые поняла свое предназначение. Потом все более и более
осознанно подходила к зеркалу, гадая о своем будущем. На мне не
должно было появиться никаких увечий, иначе вся семья за это
поплатилась бы, но мне всегда казалось, что я не хороша собой — и
очень радовалась этому пониманию. К сожалению, я и уродиной себя
назвать не могла, однако большинство моих служанок выглядели
красивее и женственнее. Я унаследовала от матери довольно грубые
черты лица, но мне удачно не перепала от нее изящная талия или
высокая грудь. Темно-русые и не слишком густые волосы тоже не
придавали мне очарования, сам этот блеклый оттенок будто делал мою
кожу невзрачной. Не уродина, но и не красавица, слава богам. Но
теперь я вдруг испугалась, что на извращенный вкус демона и я могу
показаться симпатичной. И тогда лучшая из судеб — стать обычной
служанкой в его замке — мне не светит. Черной работой мне
заниматься не приходилось, родители даже запрещали — не приведи
боги, поранюсь или натру заметные мозоли, но я всю жизнь наблюдала
за своими служанками и представляла себя на их месте. Стирать чужие
портки и чистить канализационные дыры лучше, чем стать забавной
игрушкой в постели старого мерзавца.
