Солнце уже скрылось за горизонтом, и на прекрасную, увитую виноградными лозами долину Марны стала опускаться ночь. Одна за другой загорались звёзды, а на востоке, поднявшись над лесными чащами, показался месяц. В густеющих сумерках, над строгими рядами виноградных кольев, придя на смену зябликам и лесным жаворонкам, уже вовсю порхали летучие мыши, а из глубины леса начинал доноситься волчий вой и уханье сов.
По проложенной через виноградники узкой тропе один за другим ехали семеро всадников. С наступлением темноты, опасаясь неровностей сельской дороги, они всё чаще придерживали лошадей, переводя их с галопа на рысь, а с рыси порой и на размеренный шаг. Какова бы ни была поспешность, но каждый, дорожащий своей лошадью, вынужден был удерживать за уздцы своего четвероногого любимца.
Первым в этой конной семёрке, верхом на чистокровном камаргском рысаке, ехал барон Клод де Жаврон – единственный и полновластный владетель раскинувшихся на многие мили вокруг виноградников, лугов, полей и лесов, полновластный владыка всех открывающихся взору просторов. Это был здоровенный муж высоченного для своего времени роста, косой сажени в плечах и огромными, способными объять даже ствол дуба, ручищами. Его длинные ниспадающие до плеч волосы, призванные, прежде всего, отображать дворянское достоинство своего владельца, были расчёсаны и аккуратно уложены в соответствии с рыцарской модой. Короткая борода, кою, по обычаям франков, было принято брить, говорила о том, что в последние дни её владелец был слишком занят, чтобы уделить хоть сколько-нибудь времени своему внешнему виду. Лицо же его, всегда спокойное и бесстрастное, словно высеченное из гранита, говорило о невероятной выдержке и самообладании. Одет он был просто, дабы в настоящий момент не привлекать к себе излишнего внимания – в длинный хвостатый капюшон, грубую шерстяную робу, брюки из воловьей кожи и простые охотничьи сапоги.
Следом верхом на прекрасном андалузском скакуне, словно тень, за своим господином двигался первый оруженосец и правая рука барона, всегда и неотступно сопровождающий своего патрона везде, куда бы тот ни направлялся. Это был красивый молодой человек с юным лицом, крепкого, но более стройного, нежели у его сеньора, телосложения. Одеты они были вполне одинаково, и единственным их различием в сию минуту были волосы, кои у оруженосца, как и велел обычай, были на порядок короче.
